После окончания слушания все разбрелись кто по домам, кто на обед.
Анна отправилась в знакомый бар, куда уже стягивались работники суда, судача, естественно, о последнем «кудрявом» деле. Все смеялись и подхихикивали. Анна как могла, тоже пыталась поддержать веселье, но на душе продолжали ныть кудрявые кошки. Когда ей позвонили из районной полиции и пригласили прибыть как официального переводчика для рассмотрения дела о попытке изнасилования.
За окном светило солнце, какое обычно светило в Орле где-нибудь в середине июня.
– Вот такое вот дерьмовое лето, детка, –допила бокал белого вина Анна, глядя на совсем неновогодние пальмы, неновогодних чаек, неновогодний асфальт и весёлые ёлки в витринах.
Хорошо, что есть работа, разбирательства, чужие проблемы, нервы, движуха. Они должны были разбавить навалившуюся предновогоднюю хандру.
Лучезарно улыбнувшись коллегам, переводчица отбыла на новое задание.
***
– В семь утра 30 минут в Лас Фелиус в общественном туалете мужчина славянской внешности напал на англичанку, – быстро шепнул Хоаким Анне на ухо. – А бабуле 100 лет в обед. Видать маньяк. Не иначе. Бабуля-то та ещё красотка.
У Анны побежали мурашки по коже. Вот уже 25 лет она не живёт в России, а до сих пор испытывает чувство вины за своих бывших соотечественников.
Анна выругалась матом вслух, это было привилегией иностранцев –выражать себя открыто, не таясь в присутствии тех, кто не понимал ни слова. И с этим настроением вошла в зал, где сидел среднего роста мужчина с грубоватыми чертами лица, коими обычно обладают люди, занимающиесятяжёлым трудОм. В воздухе отчётливо и неприятно висел смрад от спиртного.
– Я.. я..я, – заикался маньяк Витя, пытаясь на ломаном испанском объяснить, что не виновен.
–Расскажите, что произошло, я переведу ваши слова, – уселась на предоставленный ей стул Анна, сосредоточившись на клиенте.
–Я не хотел насиловать, – схватился за рубаху Витя, обращая мутные глаза к переводчице. – То есть я вообще не хотел ничего. Я не насильник!
– Расскажите с самого начала, –попросил следователь
–А что рассказывать? Я и так вижу, что вы верите этой старухе. Что она наплела? – не унимался Витя, у которого на глаза навернулись слёзы.
–Миссис Мани утверждает, что в семь часов 30 минут утра вы ворвались в кабинку женского общественного туалета с целью овладеть ею сексуально, – зачитал полицейский из протокола, записанного час назад со слов жертвы уже в другой аудитории, где переводил английский на испанский другой переводчик. – Она сидела на унитазе обнажённая. Вы ударили её, повалили на пол, желая воспользоваться её беззащитностью, но не успели. Так как в туалет ворвались её компаньонки по путешествию, – полицейский перечислил имена, но в этот момент насильнику стало плохо. Судя по всему, не в первый раз, потому что охранник тут же подхватил офисное ведро и поднёс к зелёного цвета лицу злодея, которого нехорошо вытошнило.