На этот раз в районе нужной частоты стрелки прибора дрогнули и заплясали, указывая интенсивность излучения. Ожил экран осциллографа. В динамике послышалось монотонное гудение, похожее на печальный вой. Вой продолжался несколько секунд, затем стих, возобновился, стих, возобновился... Один период состоял из трех сравнительно коротких пятисекундных гудков и одного десятисекундного, с перерывами на полторы-две секунды между сигналами. Изменялось излучение и по частоте — Звуки стихали, словно уплывая, и Виталию пришлось пару раз передвинуть верньер в сторону более коротких волн, потом ему это надоело, и он переключил локатор на автоматическую подстройку частоты. Подошедший майор некоторое время следил за цифрами, мелькавшими на электронном табло. Частота колебаний возросла до ста тридцати килогерц, а затем стала уменьшаться.
— Переменный по частоте, характерный сигнал, — произнес Борисов. — Да, это оно. Давай определим направление.
Он повозился с локатором и компасом, сказал вначале "юго-восток", а потом уточнил "юго-юго-восток", и по интенсивности излучения определил расстояние до его источника.
— Не так уж и далеко. Километров двадцать всего, — бодро объявил он. Ларькин представил себе эти Двадцать километров и промычал что-то неопределенное.
Борисов развернул карту, поколдовал над ней и ткнул циркулем:
— Вот здесь. Ручей тут какой-то протекает. Обидно, что безымянный. Уж больно у здешних ручьев названия экзотические. Впадает он в реку Хушмо. Ну, что, капитан, позавтракаем — и вперед?
К полудню грасовцы прошли больше половины пути. Прошли бы и ещё больше, но по дороге их занесло в разветвленное не обозначенное на карте болото.
Пришлось долго выбираться и обходить. Когда они вышли на возвышенность, Ларькин порадовался:
— Все равно хорошо, что это излучение не объявилось зимой.
— Да. Вряд ли при минус пятидесяти здесь уютней, — отозвался Борисов. Должно быть, неопознанные объекты тоже не выдерживают сибирских морозов.
Здесь участки леса чередовались с обширными пустынными равнинами и пологими каменистыми холмами. Борисов и Ларькин шли, огибая с юга кратер древнего вулкана, окруженный старыми разрушенными горами. Через час они вступили в лес — большие таежные деревья росли здесь редко, давая волю подлеску: березе, иве и кустарнику. Остановились, сверились с показаниями локатора. Заунывные сигналы продолжались.
— Ещё километров пять-шесть, — не слишком уверенно сказал майор.
Пройдя ещё немного, они спугнули лося. Вернее, сохатый сам нехотя уступил им дорогу: треща ветками, скрылся в зарослях. Офицеры молча продолжали путь и вскоре вышли на небольшую тропу, изначально проложенную, может быть, и животными, но впоследствии утоптанную, без сомнения, человеком.