— Это обязательно? —спросил Ларькин.
— Не обязательно, но Вам так удобнее будет, — сказал старик и шагнул к выходу. Влево от пещеры вдоль стены шла уже самая настоящая гладкая дорожка, выбитая или вырезанная в камне. Насколько она гладкая, Ларькин убедился сразу же: он поскользнулся и чуть не упал, едва ступив на нее.
— В калошах удобнее, — повторил старик, и Виталий вернулся в пещеру.
— Традиции хозяев надо уважать, — напомнил Борисов, затягивая веревочки.
Борисов опередил капитана и на этот раз пошел вторым, сразу за стариком.
— Разве не интересно? —пробормотал он.
— Ага, прямо кино, —ответил Ларькин, глядя вниз. Борисов тоже посмотрел вниз и согласился:
— Фильм ужасов.
Дно провала было усеяно костями. Очевидно, это были скелеты животных, которые нечаянно упали сюда и разбились или не смогли выбраться. Майор все больше чувствовал, как привычная реальность уползает, словно декорация на вращающейся сцене, куда-то в сторону. Открываются какие-то кишащие привидениями руины, и он оказывается в самом центре разворачивающегося в этих руинах бредового сюжета. Ничего, и не в таких сюжетах бывали. Подумаешь, Сын Тайги.
Дорожка закончилась у входа в такую же пещеру. Майор ожидал уже, что тут-то, по соседству с кладбищем животных, и обитает великий шаман. Оказалось, ничего подобного. То, что он принял за финал романтического путешествия, оказалось прихожей, преддверием подземного царства. Разрешив им снять калоши, старик повел грасовцев по естественным катакомбам — то и дело тоннель расходился надвое, а то и натрое. Из темных пещер слышалось журчание воды и звон капель.
— С детства мечтал стать спелеологом, — бормотал Ларькин. — Вы номер дома запомнили, товарищ майор? Случись другой раз, завернем как-нибудь ещё раз к Сыну Тайги покалякать, чайку попить...
— Ты уверен, что мы в этот раз отсюда выйдем? — сказал майор, только для того, чтобы Ларькин заткнулся.
Было ещё много гротов со свисающими сталактитами и растущими снизу сталагмитами, было несколько узких дорожек и мостов над бурными потоками воды. Был даже горячий источник минеральной воды, впадавший в теплое озерцо. Сунув руку в воду, Ларькин пришел в восторг: "Тут можно жить!"
"Не исключено, что здесь можно жить долго, —мысленно ответил ему майор, — но неужели больше ста лет? Сколько ему могло быть девяносто лет назад? По меньшей мере, тридцать. Хотя вряд ли к этому возрасту можно стать великим шаманом. Разве что великим поэтом... Но предположим, что мы имеем дело с юным дарованием. Из молодых, как говорится, да ранних. Итого, на сегодняшний день сто двадцать... А что, современная наука это допускает. Восточная медицина и всякое такое. Что-то ты подозрительно быстро принял сказку о Человеке-Камне в качестве рабочей гипотезы, дорогой Юрий Николаевич... А что, спрашивается, мне ещё делать, если меня ведут по какой-то фантастической дороге к самому Сыну Тайги? По моим прикидкам, мы сейчас на глубине метров пятидесяти".