— Алло? — спросил неуверенный голос на той стороне в ответ на звонок с незнакомого номера.
— Привет, мам.
— Вика? Вика, ты где?
— Со мной все в порядке.
— Что значит в порядке? Твой телефон не отвечает, дома тебя нет, на работе тоже. Там сказали, что ты уволилась!
— Да, я уволилась. Но не переживай, я просто переехала.
— Что значит переехала? Куда? А где Ренатик?
— Ренат там, где и был. А я переехала в другой город.
— Какой еще город? — мама, судя по всему, начинала выходить из себя, что было несложно вообразить в подобной ситуации.
— Это не важно. Я рассталась с Ренатом и уехала от него.
Мама на мгновение замолчала, переваривая информацию.
— Ты что такое говоришь? Вы что, поссорились?
— Нет мам, мы расстались. Насовсем.
— Как расстались? Почему мне Ренат ничего не сказал?
— А почему он должен был говорить? Я тебе говорю. Вот сообщаю, что со мной все в порядке, что я жива и здорова, чтобы ты не волновалась.
— Как я могу не волноваться после таких заявлений?! — прикрикнула на неё мать. — Ты в своем уме?
Ну вот, начинается. Вика потёрла переносицу, это будет в разы сложней, чем с отцом несколько месяцев назад.
— Я в своем уме, мам. Наши с ним отношения зашли в тупик.
— Какой еще тупик? — не унималась она, — он тебе кольцо купил! Вы должны были помолвку объявить.
Ну, здравствуйте, приехали, даже маме успел рассказать о планах на помолвку, не дождавшись ответа от Вики. Опять хвастался перед теми, кто выдал бы ему желаемую реакцию — восторженные визги и тонны тошнотворно приторного обожания. Мама спала и видела влиться в эту обеспеченную семью в надежде, что и ей достанется с барского стола золота мешочек.
Нет, может она, конечно, желала Вике человеческого счастья и семейной жизни. Но вот после того, как она больше года игнорировала то, как Вика медленно съезжала с катушек и на все её жалобы отвечала «не дури, всё образуется», верилось в это с трудом. Вика плохо помнила, благодаря своей «посттравматической амнезии», что было до и после попадания в больницу после избиения Ренатом, но и то, чтобы мать как-то за неё заступилась, тоже не помнила. Почему-то всплывали только шаблонные фразы «бьет, значит любит» и «значит, заслужила». Память с ней могла сыграть злую шутку. Хотелось убедиться в этом.
— Мам, я не могу больше с ним жить. Не после того, что произошло между нами.
— А чего еще произошло?
— Он избил меня, помнишь?
Мама громко выдохнула в трубку в раздражении.
— Нашла что вспомнить, это было уже давно! К тому же, чего ты хотела, ты ему изменила!
— Чего я хотела? — нервы начинали сдавать и у Вики. Знала она, что разговор кончится плохо. — Я ему не изменяла! Он избил и меня, и Игоря! Как я должна к этому ещё относиться?