Никто не протестовал. Дамон, весь в кольчужной броне, прикрылся щитом и приподнял меч. Закрутился крохотный разноцветный вихрь на руке Антага. А я погладил гранату. Есть еще, но эта — счастливая. Иначе и быть не могло.
Понеслась! Полу-вампир рванула с такой скоростью, что буквально размылась в воздухе. Полторы секунды — у дверей. Две — треск дерева. Три — хруст и скрип петель.
Она дернула, еще как дернула. Левая держалась на соплях и слетела. Правая распахнулась и врезалась в камень. Девушка умчалась в сторону. Фары подсветили внутренности храма. О да, уродцев там хватало с избытком! Мелких красных ублюдков, косых, кривых, с длинными когтями и крохотными крылышками. Все они посмотрели на нас своими уродливыми мордами.
— Огонь! — рявкнул я.
И вжал спуск. Радостно затрещал автомат. Он дергался, вырывался из рук… чтобы накрыть еще больше врагов!
— Хууу! — завыл водитель, присоединившись к стрельбе.
Задергались от попаданий первые демоны. Штук пять или шесть. Половина рухнула как подкошенная. Остальные покачнулись и рванули вперед… а у меня уже кончились патроны!
Они хлынули будто поток из разорванной трубы. Фары осветили беспорядочную красную толпу. Затем ударили маги. Слева, совсем близко, как молния ударила. Эльфийка вжарила от души! По демонам пронесся цепной, ярко-синий разряд, мечась словно мячик в пинболе. Выглядело ослепительно красиво. А сработало не очень.
Гаденыши-то не лыком шиты! Задергались, один упал. А остальные только сбавили скорость, но все так же мчались волной!
Следом заиграл Антаг. Сброшенный магазин летел в кузов, а он бросил свое заклинание. Из его ладони вырвалось болезненно разноцветное облако. Большое, метра четыре в поперечнике. Оно врезалось в толпу. Разукрашенные демоны завиляли, многие попадали. Еще живые… но оглушенные, слепые, отвлеченные! Отличная подмога.
Клацнул следующий магазин. Первые ряды уже примчались к нашим воинам. На самом острие их встретила жрица. Один взмах — один труп. Палица чуть светилась золотисто-зеленым. А визг стоял такой, будто рядом тормозил ПАЗик с наглухо стертыми тормозами. Она, чтоб ее, была хороша! Величественна.
Другие не отставали и приняли боковые лепестки удара. Дамон сражался молча. Иногда ублюдки стреляли чем-то мелким и красным — но он уклонялся или принимал на щит. Ярко вспыхивали попадания. На земле, на стенах. В машины не летело, как ни странно. Воин рубил, насаживал и убивал.
— Тум! Дер! Раут! — отрывисто кричала воительница.
В ее голосе засела ярость. С каждым словом она опускала клинок на голову уродцу. И те лопались как арбузы. Ее задевали — она не замечала. Продолжала исступленную рубку, пиналась, мимолетом ломала руки и ноги.