Лиди приходила ко мне каждый вечер на закате, когда я заканчивал тренировки с Марбу. Мне хотелось не двигаться и отдыхать. И я читал, лёжа на постели. Лиди сидела на соседней кровати, где раньше спал Чикату, и тоже не отрывала взгляда от книг. Она советовала мне разные романы, а после мы их обсуждали.
Все описания чувств, особенно, любви, в книгах из библиотеки отца, меркли по сравнению с тем, что я читал на Земле. Земляне оставались для меня самыми эмоциональными людьми. Но почему вся Вселенная мыслит и чувствует иначе?
Лиди удивляла меня не только познаниями в литературе, но и прирожденной красотой. Она отличалась от женщин расы людоедов своей миниатюрностью и худобой. Лиди также не питалась человеческим мясом, а на растительной пище много веса не наберёшь. И даже балахоны слуг не могли скрыть её изящной фигуры. Длинные чёрные волосы струились вниз по плечам. Миловидное личико так забавно хмурилось, когда малышка была чем-то недовольна.
Мы быстро привыкли к обществу друг друга и уже через несколько недель могли обсуждать, что угодно, не боясь задеть чувства. А ещё через месяц, я попросил отца на время освободить Лиди от службы в замке, и она стала жить со мной.
Сначала мы были хорошими друзьями. Я не испытывал к ней интерес как к женщине. Ни к кому не испытывал. И если я начинал думать о девушках, в моей голове крутилась только Элиз. Эти мысли о ней нельзя было просто взять и выкинуть из головы. Но Лиди удалось это сделать на какое-то время.
В один из вечеров после недолгого чтения она спросила:
— Маркус, а что значит любовь для тебя? Я постоянно читаю об этом чувстве в книгах, но, боюсь, что в этой жизни мне не дано вкусить подобной сладости.
— Это сложный вопрос… Я не задумывался.
— И всё же, подумай… — ласково попросила новая подруга.
Я мечтательно перевернулся на спину, закинул руки за голову и, прикрыв глаза, ответил, медленно подбирая слова:
— Предполагаю, любовь — это непреодолимое желание быть с человеком. Заботиться, оберегать. Когда хочется касаться. И любоваться всем… даже недостатками.
Я полежал так, мы помолчали, а потом я снова повернулся к моей прекрасной собеседнице. Лиди игриво улыбнулась и тихо проговорила:
— Красивое определение…
— А для тебя? — я поглядывал на неё и радовался её задумчивой миловидности.
— Право, я не знаю. Чтобы узнать, что такое любовь, её надо почувствовать. А я только и делаю, что читаю о ней.
— Тебе не хотелось узнать поближе какого-нибудь людоеда? Большинство из них очень заботливые.
— Нет, — Лиди усмехнулась и передёрнула плечиками. — Они мне противны. Не знаю, почему.