И мне вручил Грач премию… без содер
Чернопёрое жюри
На конкурсе Дрозд первым выступал
И пением своим очаровал весь зал.
Затем вступила русская жалейка,
И на эстраду вышла Канарейка.
Под «Браво!» дружных голосов
Певица расцвела среди цветов.
Соловушка в ударе певчем был,
Излил он в трелях юный пыл.
Концерт резвился до зари,
Затем Ворона огласила мнение жюри:
«Отрадно! Дрозд – солист, а не хорист,
Но констатируем мы смело:
Его мелодия уж устарела.
Гармония слаба. В надрыве много крику.
Он воспевает Красную Гвоздику!?
Хоть Дрозд и черного пера,
Но голосом поет чужим.
Ему давно понять пора:
Не модно нынче быть седым».
«Несовременно Канарейки пенье! –
Прокаркала Ворона всем на удивленье. –
Голубка в песне белая от Бога,
А в жизни? Черная от смога!»
Но больше всех досталось Соловью
За то, что прославлял он братскую семью.
За музыку и пенье от бедра,
За восхваленье наготы Востока
Приз Черного Орла и Черного Пера
Снискали Трясогузка и Сорока
«Незаслуженный» Соловей
На старой ветке засиделся Соловей.
Он даже не заслуженный по роще:
Бал на базаре птичьем правит Воробей,
В народные пробились Грач и теща.
Хоть в крае нет весны без Соловья,
Нет утренней зари без звонкой трели,
Повсюду в «звездах» ходят кумовья,
Везде эстрадные бездарности при деле.
Соловушка решил извлечь урок,
Стал на заслуженного собирать бумажки –
За подписью сверчков, жуков, сорок,
И даже от возвышенной букашки.
Нет сил и времени для песен у певца:
Бумажной волоките нет конца.
Ворон Черный – заслуженный,
Ворона – заслуженная,
Дочь Галка – заслуженная,
Даже Галчонок, и тот – заслуженный.
Лишь самый заслуженный
Из «незаслуженных»
В парадном подъездеХрипит простуженный.
Ёж и змея
В тени, там, где стоит садовая скамья,
В капкан Ежу попалася Змея.
Ползла я от Ужа, родного братца, –
Змея тут начала юлить и извиваться. –
За что же ты, безжалостный сосед,
Меня решил отправить на тот свет?
– Ах! Прошлое мое? В мешке не скроешь шила,
Но в новый век я мирно жить решила.
Клянусь! Презрев шипящее коварство,
Готова яд отдать я на лекарство.
Нет, подколодная! – ответил старый Еж. -
Нет мира там, где правду травит ложь!
Как бы Змея ни извивалась под Ужа,
Но ей не обвести колючего Ежа.
Чабан-шкуродер
Худо овцам, где волк в пастухах
пословица
Волк из охотников переметнулся в чабаны,
И сразу таять начали отары.
Куда ни кинь – следы улик видны;
И вор попался за занятьем старым.
Хоть гору шкур и актов на падеж
Представил он, заверив акты кровью,
Всевластный Лев нутром учуял ложь, -
И Волк уволен был с работы «по здоровью».
К чему мораль? В ней проку мало.
Пора признать нам наконец:
Волков повсюду нынче стало