Мужик хмыкнул в ответ:
— Да всё в порядке. Так… накатило просто. — Он убрал руки от висков и выдохнул. — Так, чем, говоришь, тебе надо помочь?
* * *
Мы двумя ножами отпилили верхнюю часть торса одного из бесов и затолкали в увеличившееся пространство багажника.
Пока этим занимались, я уточнил у стражника детдома, помнит ли он, где та квартира с Кассито.
И Табенко сказал, что помнит.
Это хорошо.
Кассито — это очень круто. Надо брать.
И не обязательно его пихать в багажник другой тачки. Можно его поселить… например, в одном из домов второго посёлка. Если в нашем есть Кузя, то там пусть будет хоть Кассито. Весь посёлок он не защитит, но в случае опасности, можно будет спрятаться в доме с Кассито. Он либо прибьёт вторженцев, либо, если не хватит сил, сможет людей спрятать — пока мы на подмогу не явимся.
Карлсон, получивший свежую «жирную» душу, расправил крышу почти мгновенно, и мы смогли продолжить путь.
Уже через каких-то пятнадцать минут, я свернул с шоссе в уже привычный лесок посёлка…
Как только мы подъехали к этому самому посёлку, ворота открылись в автоматическом порядке.
А это значит, что охрана бдит. Это не может не радовать.
К нам навстречу из будки вышел Давид Симонян. И я открыл окно:
— Приветствую. Как дела в посёлке?
Армянин приветливо мне махнул рукой в ответ:
— Добрый… — Он поднял взгляд в небо и, посмотрев какое-то время на звёздное небо, почесал затылок. — В общем, доброго времени суток… Всё в порядке!
Я же повернул голову направо и осмотрел дома. Почти во всех был выключен свет.
Подозрительно…
Давид правильно понял мой взгляд. Он как-то по-доброму улыбнулся, обнажая щёлку между передними верхними зубами:
— Просто почти никого нет в посёлке. Народ во втором посёлке. Приводит его в порядок. Ну, а по дороге, заскочили на охоту на манекенов.
Звучит логично. Когда народ на охоте, зачем зазря жечь свет? Лампы, даже светодиодные, не вечные и имеют свой ресурс.
Я кивнул:
— Понял. Ну давай, не скучай!
Давид махнул рукой:
— Спасибо.
И полез обратно в будку охраны.
Мы же подъехали к моему дому.
И да, именно дому. Я живу-то здесь всего ничего, но внутри ничего не воспротивилось, когда про себя назвал коттедж своим домом.
Именно так я его теперь и воспринимаю.
Эх, интересно, а что там с моей квартирой в Москве?
Учитывая, что там творилось перед нашим отъездом, наверное, от неё уже практически ничего не осталось…
Я махнул Табенко, чтобы тот шёл за мной и, поднявшись на крылечко, открыл входную дверь.
Глухо щёлкнул выключатель под моим пальцем. Затем, прихожую и кухню озарил свет.
Табенко замер на входе, рассматривая горящую люстру, а я поманил его внутрь: