В улове донного трала попало много желтохвостых камбал. Мы обработали улов по стандарту, затем я нарезал много ястыков (ястык – икра либо моло́ки) из преднерестовой камбалы. Света из этого сырья, добавив куриное яйцо, намесила смесь и нажарила много маленьких котлеток.
Эта еда оказалась настолько вкусной и сытной, что мы не ходили в салон команды на стандартные приемы пищи – просто были сыты – три дня. Зато воды мы пили двойную норму, для переваривания и усвоения именно этого деликатеса надо много воды.
Проявилась приедаемость рыбных продуктов – через три дня котлет уже не хотелось. Пришлось вернуться в салон.
Вообще, наши исследовательские рейсы очень богаты на кулинарные изыски. Понятно, что товар это сезонный, редкий и штучный. Серьезная промышленность не будет заморачиваться изготовлением настолько редких блюд. Зато я сейчас могу описать, какие «паштеты из соловьиных языков» довелось попробовать.
Загадочный «скоропорт». Парадоксы и находки
В советское время все рейсы в море жёстко делились на каботажные и визированные. В визированных рейсах были заходы в иностранные порты. В каботажных, соответственно, заходов в инпорты не было. Как выходил промысловик из своего порта, так и заходил в него.
Хотя работать могли визированные и каботажные суда в одном районе, и почти в одно и то же время. Визированные суда были весьма привлекательны для моряков из-за валюты, которая выплачивалась в виде суточных.
Каждой должности соответствовало своё валютное содержание. Это сверх основного заработка. И на валюту не распространялись подоходный налог и алименты. Для злостных алиментщиков это было необъятной темой шуток про бывших жен.
А еще только в визированных рейсах выдавали скоропорт. Это загадочное слово означало остродефицитные для советского времени скоропортящиеся продукты.
Могли быть фрукты, конфеты, кофе, чай, консервы, йогурты, соки, пиво, всякие кока-колы и пепси-колы, орешки, жевательная резинка, печенье. Всё это было в очень красивых упаковках, прекрасного вкуса и запаха.
При значительном дефиците таких продуктов в родной стране все, кто получал скоропорт и довозил его до дома, становились «первыми парнями на деревне».
К примеру, мой сын, благодаря огромному набору жевательной резинки с переводными вкладышами и наклейками из Канады, стал в своем садике «всенародно известен». Он охотно угощал друзей. Его знали все.
Меня с первого скоропорта всегда мучили вопросы – почему мы в своей стране не делаем эти продукты? Почему эти страны, отстающие от нас по базовым параметрам, продают нам этот дефицит? Почему не мы им? Почему у них всё для людей? Что мешает нам так жить?