– В Дастанбаре, – не задумываясь, ответил эльф. И ответил он уверенно, будто точно знал, о чём говорил.
– Разве это не человеческое королевство? – выдохнула я, по-прежнему пряча лицо у него на груди.
– Да.
– Тогда почему я родилась там? – я вздрогнула, и на мгновение его руки перестали меня поглаживать и чуть крепче прижали к тёплому телу. Сухому, в отличие от моего. Мне-то приятно, а ему меня холодную и не так давно выбравшуюся из воды как держать?
– Потому что твои родители люди.
– А я? – это всё бред. Бред, но что-то внутри меня кричит мне, обязывая слушать Арминара.
– Эльфийка, – спокойно ответил эльф, вновь приступив к поглаживанию моей подрагивающей спины.
– Тогда… как? Я… я ничего не понимаю…
– Я пока тоже, – признался Арминар, поцеловав меня в макушку. Волосы там были сухие, в отличие от кончиков, что намокли во время плавания. – Ясно, что ты попала под влияние морского народа, но почему такое сильное? Русалы и русалки не стирают личность… Обычно они забирают лишь заботы и печали, скрывают те воспоминания, что могут причинить боль и помешать получать удовольствие.
И тут он оборвал себя на полуслове. Судорожно вздохнул и вдруг сжал в своих руках так сильно, что мне показалось, ещё минута – и раздавит.
– Ты меня задушишь! – забилась в его руках я, пока не готовая умирать.
– Прости, Лилиль, прости, – эльф тут же освободил меня из капкана, запутался пальцами в моих распущенных светлых волосах, приподнял мою голову, и я увидела в его тёмных глазах то, чего, по сути, там быть не должно было: боль. И сочувствие.
– Эй, не переживай ты так, не задушил же, – и я даже улыбнуться попыталась.
Арминар улыбнулся в ответ, но как-то криво и печально.
– Ты сейчас другая. Теперь всё ясно…
– Я, конечно, рада, что ты что-то понял, и всё такое, но… я до сих пор ничего не понимаю! Просветишь? – возмутилась я, но на лице эльфа ни мускул не дрогнул.
– Заботы, печали и воспоминания, что мешают жить счастливо, – с неясной мне ноткой горечи выдал Арминар. – Лилиль, ты такая чудесная. Пытаешься быть стервочкой, но на деле очень ранимая.
– Слушай, дивный, ты ненормальный! – я завертела головой, намекая, что ему лучше бы перестать перебирать мои волосы. Его слова били куда-то, били, казалось, по больному, и это было неприятное ощущение, потому что я даже понять не могла, почему так неприятно! Неприятно до боли, так, что в кончиках глаз слезинки появились.
– Я знаю, – эльф сместил руки мне на плечи, удержав на месте и не дав отойти от ненормального себя, городящего что-то про меня, подальше.
– Ты либо ответы давай, либо отпусти! – отчаявшись сбросить его руки с плеч, капризно топнула ножкой.