Мой взрывной камшот сносит стену передо мной, а заодно и четверых шестижопых орков. Не знаю, кто из них был моим «мужем», поэтому я на всякий случай пихаю обломки стены во все отверстия каждому из них. Жаль, я не могу позвонить коллегам из Ада, чтобы они встретили этих мужеложцев как полагается.
Я осматриваюсь по сторонам: судя по всему, меня держали в пентхаусе. Из панорамных окон открывается вид на другие небоскрёбы и выжженный войной город.
Пока этот муравейник просыпается от шума, я обхожу комнаты и нахожу там кучу колюще-режущего и неплохой костюм из чьих-то костей. Добавим к этому мою дикую злость и обиду на этих тварей, и получим хороший слэшер.
Первые два оркиргиза получают по одному удару топором в череп. Два следующих попадают копьями мне в живот и грудь. Времени терпеть боль у меня нет, поэтому я просто вырываю их из себя и втыкаю в горло уродам. Ещё троим оркам я вспарываю брюхо и по их трупам шагаю к свободе.
Мне навстречу бегут ещё штук двадцать уродов. Они швыряют в меня ножи и топоры, орут и рычат.
– Ну нет, вонючки! Второго гэнг бэнга я вам не дам! – кричу, разбегаюсь и прыгаю в окно.
* * *
Кости срастаются очень быстро, но очень больно. Гетто многожопых уже ищет меня повсюду, и задерживаться здесь не стоит. При всем моем энтузиазме, мне вряд ли удастся одолеть их без огнестрела. Умирать-то уже не страшно, но я знаю вещи, которые пострашнее смерти.
Замкнутый круг получается: не умру – выебут, умру – оживу и все равно выебут. Нужно постараться не быть таким самонадеянным и тупым, иначе в моей жизни станет больше секса, чем я смогу вынести.
Я крепче сжимаю топор и через боль двигаюсь вперёд. Нахрен эти мои разбухшие амбиции. Выберусь отсюда – найду себе бункер с видеоиграми и кальяном, посажу патиссоны и буду жарить шашлык из местных тараканов, а по воскресеньям буду просить Шефа вернуть меня назад. Соглашусь даже на отдел сортировки молитв, лишь бы не жить на этой планете.
Боль в ногах постепенно уходит, и я прибавляю шаг.