«Стас, где ты?» – донесся до меня мысленный зов Нараяна.
«В Полусумке», – отозвался я.
Сняв с головы шлем, я осмотрел трещины на стекле. Потом стянул правую перчатку и через дыры в защитной ткани осторожно ощупал следы от укусов. Кровь уже свернулась, но показаться доктору все же стоило.
«Интересно, – подумал я, – Пеничев выставит мне счет за испорченный скафандр? Наверняка, он же вредный как черт. Сколько сейчас такая модель стоит? Моей годовой зарплаты хватит? И, кстати, о моделях – я ведь ещё и орбитальный катер угробил… За него я точно не расплачусь. Вот же блин…»
Минуту спустя мой наставник появился в огромном зале. В сумеречном освещении было видно, что ему порядком досталось: несколько длинных шипов были обломаны, большой правый плавник безвольно свисал, на прозрачному боку виднелись глубокие темные раны, а три глаза из десяти вытекли, лишившись живого блеска, и тускло отсвечивали, словно серые бусины, нанизанные на длинную царапину.
«Враг отступает. Что произошло?» – спросил он.
– Я заставил энвов прекратить атаку, – ответил я. – Мы их больше не увидим.
«Тебе не удалось отдать приказ Большому Боссу?» – не понял Нараян.
– В этом не было нужды, – объяснил я. – Я оставил там Ирокеза, он проследит за тем, чтобы энвы больше ни на кого не нападали.
«Ты… не отдал приказ, хотя мог… и освободил Ирокеза? – потрясенно переспросил эфирный наставник. – Ты понимаешь вообще, что натворил?»
– Все будет нормально, – заверил я его. – У малыша есть твоя мыслеформа, если что – он…
«ТЫ ДОЛЖЕН БЫЛ УНИЧТОЖИТЬ ВРАГА!!!» – громыхнул подземным рокотом Нараян.
Его израненное тело вдруг ощетинилось молниями, разряды с гудением и треском проносились по каменной кладке зала, оставляя на стенах, полу и потолке полосы расплавленного гранита.
– Ты не понял! – закричал я. – Война закончилась, у вас больше нет врагов!
«ПРЕДАТЕЛЬ! – прогрохотала мыслеречь эфирной рыбы. – ТЫ ПРЕДАЛ ВСЕХ, КТО ПОГИБ В ЭТОЙ ВОЙНЕ!»
Нараян согнул хвост, мощным движением ударил им по воздуху и прянул вперед, протаранив меня широкой головой. Меня отбросило на каменную стену, из шлема со звоном посыпались осколки. В глазах потемнело: я ударился затылком. Сквозь гул в голове доносились проклятия, которыми меня осыпал эфирный наставник. Чтобы хоть как-то уберечь свой череп, я надел гермошлем. Вовремя, потому что в следующую секунду мощный удар швырнул меня в другой конец зала.
Откашлявшись кровью, я приподнялся и увидел размытый силуэт в обрамлении из молний, который стремительно ко мне приближался. Похоже, Нараян не собирался останавливаться. А после следующего удара я мог и не очнуться. Преодолевая слабость и боль, я сосредоточился на первом ключевом образе – зеленой жемчужине в раковине.