Станция: Волоколамская.
Волоколамская тоже была пуста. Дениса будет легче заметить, если он будет единственным человеком на платформе. И кто знает, какой попутчик может присоединиться к нему. В такой поздний час порядочные люди сидят дома. Стоило этой мысли просочиться в голову, как в вагон вошёл человек с длинными немытыми волосами, за которыми не было видно лица, в тучной потрёпанной куртке коричневого цвета и больших, мешковатых штанах. Вместе с ним в вагон влетел ядовитый запах спиртного. Бомж.
Бездомный увидел другого пассажира и на его чумазом лице заиграла сумасшедшая улыбка. Он как будто обрадовался, что едет не один и направился ко второму пассажиру. По счастью, он сел не рядом, а напротив. Бомж достал из-за пазухи блестящий, жирный пирожок, источавший едкий запах жаренного масла, и принялся с удовольствием его жевать, не сводя глаз с диггера. Тот, в свою очередь, старался делать вид, что смотрит не на него, а просто оглядывается по сторонам.
Станция: Мякинино. Платформа справа.
Обглодав наполовину свой пирожок, нищий начал шевелить губами, словно пытался что-то сказать. Когда механический голос, объявляющий станцию, стих, Денис прислушался. Бомж действительно что-то бормотал, но очень тихо, и из-за шума поезда разобрать его речь было трудно. Когда всё же донеслись какие-то разрозненные, никак не связанные друг с другом слова и выражения, стало ясно, что бездомный просто говорит невпопад. Денис знал, что на медицинском языке такое называется шизофазия.
Попутчик доел свой пирожок и аккуратно, почти по-джентльменски убрал салафановый пакет обратно в карман куртки. Бомж положил ногу на ногу и усмехнулся, глядя на Дениса. Пусть смеётся, главное, чтобы не подходил.
Так они проехали несколько станций. Бомж постоянно что-то говорил себе под нос и тихо смеялся, не отнимая взгляда от пассажира напротив. Это здорово действовало на нервы. Желание выйти из вагона и подняться на поверхность было очень сильным. Но уже в середине пути стало ясно, что этот бомж, в общем-то, совершенно безобидный. За всё время пути он не предпринял ни одной попытки подойти и начать контакт, и поэтому бездомный вскоре перестал занимать начинающего диггера.
Бомж настолько показался безопасным, что парень сладко зевнул, прикрыл глаза и впал в полудрёму. Полудрёма была неприятной: серой, липкой и вязкой. Через какое-то время Денису сделалось настолько неприятно, что он открыл глаза. Но вместо того, чтобы увидеть вагон, перед глазами плыло нечто бесформенное и тёмно-коричневое. Денис поднял взгляд вверх и увидел лицо бездомного, которое склонилось над ним в опасной близости. Пакли были убраны со лба, и наконец можно было разглядеть его ярко-голубые, полные болезненного безумия глаза. Бомж широко улыбался, обнажив жёлто-серые зубы.