— Почему?
— Потому что я люблю быть в команде. — Она говорила в настоящем времени, сама того не понимая. — Я люблю шить и решать проблемы. Брать порванную тряпочку и зашивать ее, пытаться заставить вещи прослужить как можно дольше. Это постоянные новые маленькие вызовы. — Она помолчала и продолжила: — Ну то есть мне это подходит. Такой уж у меня характер.
— Я думал, что мисс Арчер шила тоже.
— Да, она шьет, но не наравне со всеми — только когда работы слишком много и ее надо делать быстро. — Конни намазала на рогалики соленое масло. — Между теми, кто сидит за машинками в мастерской, и управляющей в конторе никогда не было особой связи. И я не уверена, что хочу переступить черту.
— Ну ты могла бы попробовать — возвращайся и посмотри, как справишься.
Конни взяла лопатку:
— Все остынет, если мы не начнем есть.
— Да, давай.
Альф протянул тарелку. Яичница была такой, как он любил: с хрустящими краями и мягким, дрожащим в середине белком, который лишь слегка растекся по сковородке. Альф разрезал ножом первый желток — и желтое море разлилось по белому фарфору.
Конни не нравились яйца, которые напоминали ей каких-то жутких слизняков, но она научилась их готовить именно так, как нравилось мужу. Она никогда не говорила ему, что от одного запаха яиц ее подташнивало. Были вещи, которые ему просто не следовало знать.
— Мне кажется, руководящая должность не для меня. Я люблю играть в одной команде с девочками, — сказала она, несмотря на то что самой младшей из «девочек» в их мастерской было тридцать восемь лет.
Он опустил в желток мякиш булки:
— Понятно.
— Но мне кажется, что если одна из швей получит место миссис Арчер, то ее собственное место освободится. Им всегда будут нужны люди, чтобы штопать простыни, подшивать униформу и шить шторы для операционной. — Она поддела на вилку кусок бекона. — Больница старается не выбрасывать вещи, которые еще можно починить, и ускорить этот процесс нельзя. Это не завод, где новые детали делаются на конвейере. Логики в появлении новых дырок на простынях можно не искать. Курильщики постоянно прожигают их сигаретами. Давно пора запретить курить в палатах.
Она уже собиралась оседлать любимого конька, но Альф отвлек ее:
— Кто-то еще хотел бы получить это место?
— Не знаю. Может быть, Пэт: она моложе нас всех. — Конни уже мысленно совершила переход от «них» к «нам». — И с цифрами управляется хорошо. Наверное, ей это даже нравится.
— То есть человеку со стороны оно не достанется?
— Едва ли.
— Ну так что, хочешь попробовать? — Альф попытался задать этот вопрос как можно более непринужденно, как будто бы он вообще не имел никакого значения.