— Что ты имеешь в виду?
— Слушай, — Степан помолчал, очевидно, подбирая слова, и быстро заговорил, словно боялся не успеть: — Я понимаю, о ком ты. И да, там действительно была некрасивая история, но, когда я предложил Дарине сделать тест, она отказалась… Судя по реакции, а еще по… срокам… Я не думаю, что ребенок мой…
Между ними повисла тишина; Яна слышала только дыхание Степана и свое, а еще музыку на заднем фоне — он, наверное, сидел в машине.
— И с Ольгой Резниковой я тоже встречался. Расстались плохо. Она вполне могла решить отомстить. Ян, ты мне веришь?
Яна молчала, не зная что сказать. Да и что тут скажешь?.. Хотя ответ был прост: да — да, нет — нет. Нужно всего лишь решить. Она вспоминала знакомство со Степаном, все их свидания и понимала, что верит. Верит, несмотря ни на что. Даже если окажется, что ребенок его, то и пусть.
— Ян… — тоскливо и как-то обреченно позвал Степан и беспомощно замолк.
— Верю. Я верю тебе, — удивившись, насколько ровно получилось сказать, даже голос не дрогнул, ответила наконец Яна. — Давай поговорим об этом при встрече?
— Да не о чем там говорить, — фыркнул Степан, — мы встречались месяца два, а потом я узнал, что Дарина мутит с каким-то парнем со своей работы, и мы тут же расстались. Если бы ребенок действительно был мой, тест бы легко подтвердил это.
Яна вспомнила слова Милы и поняла, что у нее больше поводов верить Степану, чем какой-то незнакомой девчонке.
— Хорошо, я поняла, — отозвалась Яна, чувствуя неимоверное облегчение, и, спохватившись, спросила: — Ты говорил, что-то случилось? Расскажешь?
Степан тяжело вздохнул, видимо, не желая ее расстраивать, и Яна надавила, хмелея от собственной наглости:
— Расскажи. Что-то серьезное ведь, да?
И услышала, как Степан глубоко вздохнул.
— Виталик увел миллион, — бухнул он, и в трубке воцарилась тишина, которую нарушил сам Степан, уточнив: — Рублей, не долларов. Но все равно огромная сумма.
— Увел? — растерянно переспросила Яна, моментально приходя в ужас.
— Увел. Украл. Стащил. Ограбил. И скрылся, никто найти не может. Полный мрак, — проговорил Степан. — Это подсудное дело, я уже написал заявление в полицию, руководство ресторана тоже в шоке. Он в розыске, на нем долг и подписка о невыезде. Плохо то, что это может сказаться на моей репутации: я ведь должен обеспечить людям максимально простую организацию торжества, а не беготню с полицией.
Яна пораженно помотала головой.
— Господи, — у нее все еще в голове не укладывалось, как Виталик мог такое сотворить, но сомневаться в Степане она больше не будет. — Я… я могу чем-то помочь?