Один из прежних друзей Виктора – Хустиниано Гарсия – мог, по мнению Тарасова, пригодиться для «эвакуации» «Гнома» из Мексики. Гарсия во время войны в Испании служил в республиканской разведке, с ним плотно контактировал Эйтингон по разработке троцкистов. Виктор встретил Гарсию в начале 1943 года в Мехико, и тот, зная о его прежней близости к резидентуре НКВД, спросил, поддерживает ли он сейчас контакты с «этой организацией». Получив отрицательный ответ, Гарсия, тем не менее, оставил Виктору свой адрес и просил, «если возникнет оказия, передать привет советским товарищам». Гарсия бывал в Мексике наездами. Он обосновался в Коста-Рике и занимался грузовыми перевозками на собственном пароходе каботажного плавания «Дельфин». Вопрос о пароходе время от времени возникал в переписке резидента с Центром. Так что Гарсия после проверки вполне мог пригодиться для переброски «Гнома» на Кубу. Тарасов предложил «прозондировать» Гарсию: «Я планирую поездку в Коста-Рику вместе с «Редактором», который отправится туда для вручения верительных грамот».
На Центр никакие аргументы резидента в отношении Виктора не действовали: «Мы считаем нецелесообразным восстановление с ним связи. Он – бесперспективен. В «Тире» мы потратили на него много средств, и всё без пользы. В его поведении были подозрительные моменты. Он проявил себя бесполезным и малоуправляемым агентом». Центр не заинтересовали и гипотетические возможности Кармен, подруги Виктора, по разработке сотрудника ФБР в Мехико.
Спорадические контакты с Виктором Тарасов поддерживал вплоть до отъезда из Мексики, выдавая ему при встречах некоторые суммы, чтобы «не озлоблять против нас».
Тарасов так и не изменил своего отношения к Виктору, симпатизировал ему, его «укоренившейся офицерской лихости», стремлению «поиграть с опасностью», «пококетничать со смертью». В воспоминаниях об испанской эпопее у Василевского-Тарасова нет ни одного критического слова о Викторе. Для него – это настоящий герой, боец без страха и упрёка. Последний эпизод воспоминаний – отступление диверсионного отряда через горы к французской границе. Виктору поручили минировать мосты и взрывать их, чтобы затруднить франкистам преследование. Это была профессиональная работа: «Пока Виктор пристраивал заряд, Таба [его напарник] бил из ручного пулемёта по марокканскому разъезду, который шёл по пятам. Виктор поджигал бикфордов шнур от горящей сигары. «Готово!» – говорил он. Тогда они садились на велосипеды и мчались к следующему мостику».
Василевский завершил рассказ об «отважном Викторе» прочувствованными словами: «После поражения Испанской республики, в 1939 году, ему удалось из Франции уехать в Мексику, ведь у него был паспорт испанского гражданина. Там, в Мехико-сити, он работал, как и тысячи испанских эмигрантов. Там он и умер в 1944 году с мыслью о далёкой, любимой им России». Для чего автор воспоминаний «похоронил» Виктора, – можно только гадать. Скорее всего, для зашифровки этого персонажа: книга – документальная, герой обрисован узнаваемо. Не стоит создавать ему проблем: умер – и точка!