– Я не знаю. Но мне было так хорошо с тобой. И я хотел бы повторить наше нейрообъединение вновь.
– Да. Конечно, да)).
– Хорошо. Артам, мы всё ещё висим в воздухе. И желаем вернуться на твёрдую поверхность…
В следующий момент все летающие предметы грохнулись вниз. Мужчина и женщина, упав на пол, только рассмеялись, потирая ушибленные места…
– …Воины охотятся. Так заведено. С прежних первобытных времён нас отделяет целая вечность. Теперь всё решают технологии. Мы даже заставили работать на себя наши инстинкты, подчинили их своей воле. Но инстинкты убийства никуда от нас не делись, Радогаст, – говорил ему Лютомир во время скрытного передвижения в «сумеречное» время на Эос. – Гражданские легко их отключают во время мира. И также легко активируют, когда наступает очередной конфликт. Включают свою ярость и злобу к чужакам, желающих убить их. Но мы, боевые псы, не выключаем их ни на минуту. Мы всегда находимся в моменте. В оранжевом цвете повышенной тревоги. И когда наступает красный цвет, мы не медлим. Пока что ни одна технология распознавания опасностей не смогла заменить нам врождённых инстинктов выживания, которые развивались в нас миллионы лет. Пока что. Мы стараемся видеть эту опасность всюду. Если нам ничего не угрожает физически, наш мозг автоматически выискивает опасность социальную. Так было всегда…
Напарники облачились в маскирующие бронекостюмы с эффектом «Хамелеон». Они просто сливались с фоном окружающей среды, делая себя невидимыми. Ни тепловые, ни электромагнитные, звуковые и другие методы сканирования местности не могли их обнаружить. Они охотились. И вскоре обнаружили своих первых жертв. Это была команда учёных в сопровождении взвода военных, патрулирующих неровную, каменистую местность. Умники слишком близко подошли к электростатической аномалии, ведя её исследования. Пора собирать трофеи.
«Переходим на мысленную связь, командор. Ты в этом деле ещё салага. Поэтому смотри, как буду действовать я, и учись. Время показать, какой из тебя охотник».
«Принято. Начинаем», – ответил Радогаст, вновь ощущая странный и непривычный прилив азарта к убийству. Вместо повсеместного бесстрастия и сдержанности, он чувствовал пробуждение гнева и стремление к хищничеству. Что-то стремительно изменилось внутри его головы. Проявлялось нечто несвойственное биойду.
Лютомир тихо и скрытно подобрался к расслабленному солдату, сканируя его на ходу, и свернул ему шею усилителями костюма, аккуратно положив тело в лежачее положение. На месте обезвреженного противника тут же возникла его идентичная голограмма, стоявшая в том же положении и копирующая его движения – мелкий механизм-уловка, прикреплённый Лютомиром к мёртвому телу, чтобы не поднять ненужный переполох. Тело было также тщательно замаскировано. Воин подобрался к следующей цели, поразив её плазменным клинком, вырвавшимся из наручного механизма, – и тут же возникла ещё одна бездушная голограмма. Очередных целей было две. Лютомир отвлёк одну из них на себя и заманил за скалистое образование, где и прикончил весьма жестоким, но быстрым способом. Когда он вернулся к другой цели, то сильно удивился, увидев мёртвое тело врага. А над ним стоял Радогаст с очень, очень недружелюбным лицом.