– А вот и наш в небе самолет прилетел – приветствовал меня Леха – чай наливай, замерз, поди, Сэр Кэмерон.
– Не, не замерз – Ленка из объятий Лехи указала пальцем на висящую на лямке жилета варежку – с такой системой обогрева зимовать можно.
Я скосился на варежку, фея в которой вновь стала невидимой. И, на всякий случай не стал отвечать.
– С твой липкой вообще что-то не так – сообщила мне Ольга – то она полностью пустая, то как будто на половину застегнутая. А теперь вообще варежкой прикрыта.
Ответить я не успел. Пламя костра, как будто взбесившись, подниматься все выше и выше, обдавая всех жаром. В костре всего-то и было три полена, но огню показалось, что там целая поленница или он просто проголодался, но от меня все сразу отстали, занявшись спасением вещей и срочно отодвигаясь дальше.
– Ребята, я пойду спать – я побрел к стоящей недалеко палатке – устал сегодня.
– Странный он какой-то – в полголоса сообщил друзьям Паша – или точно устал?
– Работал, наверное, а потом в поход – нашла объяснение моему поведению Ленка – еще и по скале как муравей ползал.
– Это ты с огнем так? – отойдя от костра, спросил я фею
– Ну да – вздохнула Зося – они же не отстали бы, еще и проверять стали. А так сразу забыли.
– Одно из профильных умений?
– Угу – отозвалась фея.
Я заполз в палатку, разворачивая впереди себя спальник и, обернувшись, застегнул молнию, отгородившись от внешнего мира. Потом на специальные крючки накинул плотный болоньевый полог, чтобы снаружи было не видно, горит свет или нет. И только после этого включил фонарик.
– А с липкой чего? – вспомнил я вопрос Ольги – почему она менялась?
– Понимаешь, – Зося вылезла из варежки и села на нее сверху, скрестив ноги – если бы она исчезала вместе со мной, было бы странно. А так, так почти никто и не заметил. Подумаешь, приклеилась полоска, подумаешь, отстала.
Я лег сверху на спальник, спать еще не хотелось. Достав телефон, я негромко включил Высоцкого:
– Я обещал тебе включить, послушать – объяснил свои действия фее, ложа телефон возле варежки.
Зося слушала, закрыв глаза и целиком отдаваясь музыке, кивая в такт головой. Даже после того, как смолк последний аккорд, фея не сразу вернулась из созданного песней мира.
– Красиво – наконец объявила фея – а Клавка говорила, что молодежь не слушает умные песни, только бум-бум всякий, чтобы телом трясти. Получается, ты неправильный молодой человек?
– Наверное – заявил глядя в потолок палатки я – это папка меня приучил. У него в машине всегда кассеты Высоцкого были, потом диски.
– А теперь вы не ездите? – уточнила Фея