Ответа на этот вопрос у меня не было.
— Эх, какая женщина! Вот был бы я на пару десятков лет моложе, — мечтательно пробормотал предок в моей голове, а я подавилась пастой.
— Думаю, дело не в возрасте, а в том факте, что ты давно помер, — прокашлявшись, наконец, нашлась я.
— Ничего вы, молодёжь, не понимаете! — гневно возмутился прадед, а я решила с ним не спорить, себе дороже будет. Кроме того, у прадеда был один весьма существенный недостаток: его просто невозможно было заткнуть, а учитывая, что духи в принципе не спят, то перспектива вести заведомо проигрышный спор меня совсем не радовала.
Впрочем, от этой дилеммы меня спас Томмасо, который появился раньше оговорённого, и выражение его лица не предвещало ничего хорошего.
— Мицио, нам надо идти! — крикнул он, старательно не смотря мне в глаза. Такое поведение моего шефа порядком встревожило. Что же случилось?
— Куда потащил птенца раньше времени? — гаркнула Софи так, что я вздрогнула, и устремилась с другого конца класса, где она воспитывала всех, кто только попадался ей под руку, к нам.
— Софи, мне очень жаль, что приходится отвлекать тебя и нарушать нашу договорённость, но там Лучьянно уже ядом брызжет во все стороны и обещает нажаловаться на то, что моего комми нет на положенном ему месте, — понуро проинформировал Томмасо.
Кровь отхлынула от моего лица, а сердце, кажется, даже забыло, как биться.
— Лучьянно? — хрипло переспросила я. Мне отчаянно хотелось верить что то, что я только что услышала, просто шутка. Несмешная шутка.
— Понятно, эта свинья вечно грязь найдёт! И как его только земля носит! Это ж натуральный демон, а не человек, — Софи укоризненно покачала головой. — Ладно, идите давайте! Пока и в самом деле не случилось чего!
Мы шли в молчании. Я же не могла отделаться от чувства, что меня только что жестоко подставили, хотя умом и понимала, что совсем не так.
— Как это произошло? — наконец, не выдержала я. Не то чтобы я имела права требовать от своего шефа объяснений, но совершенно искренне надеялась, что он удовлетворит моё любопытство.
— Мне не повезло, — буркнул Томмасо, но тут же поспешил исправиться, — так пал жребий, что первые несколько дней мы будем делить кухню с Лучьянно и его помощником.
Жребий пал? Ну, конечно! Так я и поверила! И как же звали этот жребий?
Но видя, что Томмасо и так слегка потряхивает, я решила разумно промолчать. Вряд ли моя фраза сможет хоть как-то повлиять и уж тем более улучшить ситуацию, а значит, и произносить ее не имеет смысла.
— Чем я могу помочь? — поинтересовалась я не потому, что верила в то, что смогу на самом деле что-то сделать, а, скорее, для того, чтобы поддержать человека, который действительно до сегодняшнего дня прекрасно ко мне относился.