История зацепила меня. Это отличалось от прошлых попыток, когда я начинала писать очередную книгу, а потом забрасывала ее. Даже если я месяцами не притрагивалась к тексту, книга все равно продолжала жить во мне: в моих мыслях, чувствах, внутренних конфликтах. Меня часто спрашивали, насколько автобиографичен «Кир», и я каждый раз терялась, пытаясь ответить на данный вопрос. С одной стороны, он весь автобиографичен: все сюжетные линии, каждый диалог, каждый герой, каждая деталь; с другой – все это вымысел. Нет ни Кира, ни Жени, ни Маши. Или все-таки есть?
Я закончила писать роман в декабре 2014-го. Летом того же года я окончила университет, и казалось, будто дипломная работа дала мне состояние потока, в котором я смогла завершить книгу. Это были такие же непередаваемые ощущения, как и от написания первых страниц, только еще сильнее. Было чувство, будто я наконец-то взломала код, ввела правильную комбинацию цифр и получила доступ к своей внутренней прошивке, отвечающей за написание книг. Кто-то скажет, что написать первый роман в 22 года – рано, но с учетом того, что я шла к этому с 12 лет, для меня это ничуть не рано, а вполне себе закономерно: с мыслями о книге я прожила значительный отрезок жизненного пути.
Меня часто спрашивают о том, как я пишу книги. Составляю план? Прописываю заранее сюжет? Продумываю героев? Нет, нет и нет. Когда я писала первый роман и последующие, я делала лишь одно: пыталась услышать свой голос. В моем случае любое предварительное планирование заглушает частоты, необходимые мне для творчества. Я убеждена, что писателю для улучшения своих навыков письма нужно делать только одну вещь: искать, искать, искать и снова искать свой голос. Автор может ходить на курсы, читать работы других писателей, делать всевозможные упражнения, но если конечная цель всех этих мероприятий – не соединение со своим истинным я, которое может говорить только на бумаге, то все это не более чем мастурбация.
Поиск своего голоса никак не связан с тем, что вы разрабатываете подробный план произведения или не делаете этого вовсе. Здесь нет какого-то универсального инструмента, каждый автор работает так, как комфортно ему. Опять же: все это про технику, механику. Куда важнее внутренние процессы, и максимальный фокус должен быть направлен именно туда.
Я всегда пишу наживую: без предварительного плана, потому что только так у меня получается отключить голову и настроиться на нужную частоту. Чем больше я подключаю мыслительный процесс, тем меньше в моих текстах откровений, правды, честности. Мне сложно все объяснить словами, потому что это больше про чувства, и чем меньше в процессе контроля и больше доверия себе, своему бессознательному, тем круче получается в итоге результат.