Несмотря на то что мне не очень нравилось на радиостанции, я понравилась девушкам, с которыми работала в одном отделе, и они предложили мне остаться работать после практики. Начальница сказала, что с главредом все уладит. Я очень обрадовалась. Не потому, что хотела там остаться, а потому, что меня оценили, я понравилась, такое со мной случалось редко. Тогда я уже сильно похудела и, конечно же, связывала два этих фактора: худая Катя нравится людям больше, даже в профессиональном плане. Через некоторое время мы пошли к главному редактору на разговор. Я стояла у входа, нервничала, руководительница отдела обрисовала ситуацию.
– Катюша, ну что, хочешь остаться у нас? – спросил главред.
– Да, хочу.
– Ну и отлично. Оставайся. И чай принеси мне заодно.
Так я и продолжила до конца лета приносить чай, готовить студии к приходу гостей, отвечать на звонки и делать всевозможную подобную работу. Каждый день я только и думала, поскорее бы закончилась смена, чтобы уже поехать к себе и тусоваться с друзьями. Лето после второго курса было, пожалуй, самым веселым временем в моей жизни. Несмотря на то что я жила в Подмосковье, ко мне съезжались ребята с разных концов Москвы. Конечно же, приходила Арменуи с братьями и сестрами, одногруппницы, одна из которых жила в Тушино, – у них была своя компания там, и они приезжали все вместе ко мне. Это было очень веселое и звонкое время. На наших вечеринках, кстати, никогда не было никакой грязи или молодецкой разнузданности: никто не употреблял наркотики, даже не курил травку, не было никаких сексуальных эпизодов, токсичного или неуважительного общения. Мы были как молодежь из советских фильмов, которая махнет пару рюмок, закусит «докторской» и поет до ночи под гитару. До сих пор помню, как после своей рабочей смены я выходила из здания, где располагалась радиостанция, на оживленную вечернюю улицу с кучей фланирующих туристов и москвичей, кожу нежно ласкал летний ветер, и казалось, что вся жизнь впереди. Столько было в этих моментах правды, свободы, какой-то даже истины. Мне кажется, что такие мгновения мы проживаем очень ограниченное количество раз. Когда еще не стали до конца взрослыми и продолжаем быть детьми; пока еще ничего не поняли об этом мире – что такое овуляция, система налогообложения, вклад под проценты, остеохондроз, повышенная тревожность – наша голова не переполнена всеми этими вопросами и неразрешимыми задачами; когда родители живы и отношения еще не осложнены нашим взрослением и необходимостью сепарации. Я очень благодарна тому, что росла и формировалась в эпоху, когда социальные сети еще не были так развиты, не было всех этих 18-летних блогеров-миллионеров и 20-летних продюсеров с запусками на 100 миллионов рублей. Мне удалось побыть просто школьницей и просто студенткой, без всех этих гонок, сравнений и достигаторства. Конечно, у меня были свои мечты, амбиции, цели, но никто меня не подгонял, не навязывал мне чужие ролевые модели, не убеждал, что до этого я жила как-то не так. У меня была роскошь проживать каждое мгновение своей жизни, и я могла делать это без медитаций, ретритов и цифровых детоксов. Мне кажется, это было истинное наслаждение, как и летний ветер, гуляющий в моих тогда еще длинных волосах, на оживленной улице после практики на радио.