Значит, забрал? Что ж, сорок минут, максимум час… и да разверзнется небо.
Начинаю набивать ответ, как прилетает еще одно сообщение:
“Слушай, Волк, а ты в курсе, что она живет в соседнем с тобой доме?”
“Чего сам не подвез?”
Сложные у друга сегодня вопросы.
Выбираюсь из тачки и набираю:
“Я-то в курсе. Ты ей не сболтни. Пусть будет сюрприз…” – или пздц вселенского масштаба, что для Тони более вероятно.
Убираю мобильный, да вспоминаю, что забыл перезвонить Беловой. Уже и так догадываюсь, что Агата собиралась мне сообщить, поэтому откладываю это дело на “потом”. Не горит нынче.
Дверь в дом открывается, и на пороге вырисовывается мой рыжеволосый “домовой”. Руслана выходит на крыльцо, встречая меня сразу с делового:
– Привет, Чип! Ты кран купил?
– Привет, Ру. Купил. Надеюсь, больше ничего у меня в доме не пало в неравной битве с тобой? – поднимаюсь по ступенькам.
– Не-а. Кажется. Но вечером барахлил тырнет, – запрыгивает мне на спину мелкая.
Хотя какая она уже мелкая? Тут самостоятельности вагон и маленькая тележка.
– Интернет, Ру.
– О-о-о, дядь, не будь занудой.
Посмеиваюсь.
Люблю эти моменты возвращения домой.
Глава 5
Виктор
Первый раз мелочь сбежала из дома моих предков, когда ей едва стукнуло по ее рыжей макушке пять. Моя мать тогда, впервые за много лет переступив через свою гордость, позвонила мне вся в слезах и соплях. В тот день чуть ли не все силы УВД города Сочи бросилось искать нашу “беженку”.
Я ничего матери не сказал, но искренне понимал, почему Ру в том доме не жилось. Характер ее был такой же, как у меня, своевольный, что конкретно не вписывалось в кривые стандарты моих предков.
Благо, искать долго племяшку не пришлось. Она пришла ко мне. Сама. Я же говорю, крошка Ру всегда была смышленая не по годам. Встретила меня у ворот дома с розовым рюкзаком на плече, любимым игрушечным волком в руках и совсем не детским заявлением:
– Дядь Вить, я буду с тобой жить!
Дядя Витя, мягко говоря, приохренел от таких новостей, так как мой рабочий график и ритм жизни молодого холостяка никак не вмещал в себя наличие пятилетней девчонки. Но не выставлять же мелочь за порог?
После того памятного дня моим родителям еще с два десятка раз удавалось Руслану уговорить вернуться и жить с ними. Мол, там все условия и бла-бла-бла. Музыкальная школа, художка, балет, “хренет” и еще куча-куча всяких девчачьих кружков, которые скорее тяготили мелкую, нежели вдохновляли. Еще два года такая фишка, как уговоры и увещевания, прокатывали, но когда Ру пошла в первый класс – сказки закончились. И до того смышленая мелочь стала еще прошаренней, и я понял, что ничего хорошего не выйдет, если оставить племяшку в доме родителей. Они ее своими нравоучениями просто “задавят”.