.
Естественнонаучный раздел «Самоучителя» был подвергнут цензором полному разгрому. Между тем у Худякова он служил основой и иллюстрацией общего вывода о значении науки в истории человечества. «Вся история человека в том, — говорилось в последнем рассказе книги, — что он, мало-помалу накопляя знания, все лучше и лучше узнавал, как ему лучше пользоваться землей, растениями и животными, и таким образом, все лучше и лучше устраивал свою жизнь».
Не заблуждалась цензура и относительно замысла Худякова дать определенное освещение общественным вопросам в истории человечества. «Отдел, в котором излагается общественная история человека, — говорилось в отзыве, — проникнут исключительно стремлением представить превосходство народного правления и всемерно унизить монархическое начало… Управление монархическое выставлено в виде опеки, стесняющей всякое развитие общественной жизни народа»>{121}.
И действительно, Худяков писал о деспотиях, имея в виду вызвать читателя на сопоставление с Россией, следующее: «В первых государствах богатство и власть были разделены неравномерно. Все богатства и вся власть были в руках высших сословий, а всякое сословие, если имеет всю власть в своих руках, злоупотреблять может ею. Оттого в этих государствах простой народ был так стеснен, что не мог не только переселяться по своей воле, не мог даже переменять платья, жениться или пировать без позволения начальства»>{122}. Как видим, аналогия полная с крепостной Россией, и слова, заключавшие это описание: «Так было, например, в Перу», не могли обмануть цензора.
Его вывод был таков: книга «по своему направлению в высшей степени преступна и, будучи по своей цене (25 коп.) доступна для масс народа, может повести к последствиям самым гибельным»>{123}.
22 октября 1865 года министр внутренних дел П. А. Валуев после рассмотрения «Самоучителя» в цензурном комитете и в Управлении по делам печати писал петербургскому генерал-губернатору: «Имея в виду, что в этой книге, доступной по цене каждому, помещены рассказы о сотворении мира, о происхождении растений и животных, а также об устройстве современного общественного и государственного быта, не только несогласные с учением православной церкви и с установившимися в нашем отечестве понятиями о правительстве, но явно направленные к поколебанию в народе религиозных и политических убеждений, я признал нужным запретить обращение этой книги в продаже»>{124}.
Как же могло случиться, что цензура первоначально не заметила, что собой представляет «Самоучитель» и каким образом она обнаружила это позже? На этот вопрос мы находим ответ у самого Худякова в его воспоминаниях. Вот история его попытки обойти цензуру.