Говорят, задним умом человек крепок. Исправлять все-таки труднее, чем предвидеть. Силы, развитые Рыскуловым, административным приказом, к сроку такому-то, не обуздать. Тем более не подрубить под корень. Предстоит борьба терпеливая, упорная — многомесячная.
Голос дружеский Москвы. Восьмого марта ЦК коммунистов сообщает в Ташкент:
«На территории Туркестана должна существовать единая Компартия с Центральным Комитетом во главе… Туркестанская партия входит в состав Российской на правах областной организации»…
Недвусмысленное такое же «нет» тюркской автономии, «Тюркской республике». По причине неумолимой — отсутствию в природе тюркской нации.
Рыскулов резонов никаких во внимание не берет. Ни-ни, не слышит! Никто так не глух, как тот, кто слышать не хочет… Шумное окружение Рыскулова в ход пускает нехитрую выдумку: «В центре настоящей правды не знают. Турккомиссия пользуется… Надо собирать делегацию для защиты тюркского дела!»
Прямого сговора нет. Просто у многих, очень многих, свои интересы в священном «тюркском деле». У Турара Рыскулова. У Мадамин-бека, Курширмата, Халходжи — курбашей, предводителей басмаческих. У тихого американца — консула и майора разведывательной службы Роджера Тредуэлла. У английского джентльмена, полковника Бейли, с компаньонами Блеккером и Маккартнеем. У полковника царской службы Соколова[34]. У самого атамана Дутова…
С осени семнадцатого жизнь часто сталкивает комиссара Куйбышева с атаманом, полковником, теперь генералом Дутовым. Так, в защиту «тюркского дела» монархист Дутов трогательно взывает к курбаши Иргашу, «командующему армией пророка» в Фергане:
«Еще летом 1918 года от вас прибыл ко мне в Оренбург человек с поручением связаться и действовать вместе. Я послал с ним вам письмо, подарки: серебряную шашку и бархатный халат в знак нашей дружбы и боевой работы вместе. Но, очевидно, человек этот до вас не дошел. Ваше предложение работать вместе мною было доложено войсковому правительству оренбургского казачьего войска, и оно постановлением своим зачислило вас в оренбургские казаки и пожаловало вас чином есаула.
В 1919 году летом ко мне прибыл генерал Зайцев, который передал ваш поклон мне. Я, пользуясь тем, что из Омска от адмирала Колчака ехала миссия в Хиву и Бухару, послал с нею вам вновь письмо, халат с есаульскими эполетами, погоны и серебряное оружие и мою фотографию, но эта миссия, по слухам, до вас не доехала.
В третий раз пытаюсь связаться с вами. Ныне я нахожусь на границе Китая, у Джаркента. Со мной отряды всего до 6000 человек. Теперь я жду только случая ударить на Джаркент. Для этого нужна связь с вами и общность действий. Буду ждать вашего любезного ответа. Шлю поклон вам и вашим храбрецам».