Свои международные встречи они, как правило, проводили исключительно успешно, но наибольшую славу красному флагу Страны Советов принесли их выступления в кроссах на приз газеты французских коммунистов «Юманите».
Ежегодно, начиная с 1935 года, спортивный сезон открывался для них в феврале. В Москве и под Москвой все было покрыто снегом — леса, парки, поля. Они участвовали в парижском кроссе четырежды, но самым запоминающимся был, конечно же, первый.
Выехали 30 января — вшестером — и ехали навстречу весне. Польша, Германия. Непривычное тревожное ощущение какой-то бесправности или полубесправности. Скованность. Опасаешься засмеяться или что-то громко сказать. Наконец чемоданы взяты в руки и — Париж.
Ну что это! Разве это Париж? Словно приехали домой — цветы, улыбки, рукопожатия, красные флаги, крики — только никто не кричит по-русски.
Утром проснулись, после чего-то пресного и сладкого (не до еды), отправились на ипподром.
Народу! Как у нас в спортивный день на «Динамо». Держались друг друга — на каждом голубой костюм с эмблемой «СССР». Их рассматривают: сперва на лицах недоумение — читают, тыча пальцами: «Ц-Ц-Ц-П», но тут же улыбаются, кричат: «Вива!»
Осмотрели дистанцию, в одном месте высокая трава: в шипах бежать или в тапочках? Тут только видят, что трава-то, елки-палки, зеленая. Теплынь, почки надулись, птицы поют — весна! Совсем как в родных Сокольничках. Да нет — уж очень просторно: у нас аллеи, тропы, а тут словно огромная поляна среди леса.
Парад. Марсель Кашен что-то говорит, указывая на советских спортсменов. Все понятно: мы тоже рады, что вы нам рады…
Конец церемонии. Приглашают на старт. Черт возьми, какая толпа — 350 человек!
Бах! Выстрел! А Знаменские в самом хвосте этого войска. Вот влипли!
Как пробиться сквозь мчащуюся массу? И когда? Сейчас или дать ей растянуться? Но на дистанции столько коридоров — там не протолкнешься. Надо решать немедленно. Серафим — капитан, за ним еще пятеро. Куда он, туда и они.
И вдруг Серафим видит — влево свободнее! Длиннее, ну да черт с ним! Оглянувшись, он машет: «За мной, ребята!» — и ходу. Фу-у! Выбрались…
Достали лидеров — их пятеро. Никто не оборачивается, чешут.
Серафим сделал условный знак и рванулся. Прислушался. Кто-то топает, но один. Ясно, родной братец. Все хорошо, круг кончается, Знаменские ведут.
Что творится на трибунах! «Сэра! Сэра! Темно!» А легко — хоть до вечера беги. Погодка-то какая!
Да, но как же там команда? Что, если кто-то уже сошел? Серафим понял, что они с братом оторвались метров на 150. Вот так канавки!..