Как вскоре выяснилось, зелье я приготовил весьма вовремя. Ближе в девяти часам утра возле ворот нашего поместья остановился белоснежный джип, и из него вышли несколько человек. В их числе — мой «знакомый» Рокоссовский.
Пришлось впускать представителей Ордена, хотя общаться с ними, признаюсь, мне совсем не хотелось… Впрочем, вместе с ними на второй машине приехали ещё двое неизвестных мне людей — с неприметной внешностью, в серых сюртуках, безо всяких нашивок на одежде, но явно с военной выправкой.
— Доброе утро, Демид, — кисло здоровается Рокоссовский, — Простите, что мы так рано, но обстоятельства… Сами понимаете.
— Доброе утро. Не совсем понимаю, — отвечаю я, спускаясь с крыльца. Впускать орденских ищеек в дом я не собираюсь.
— Кого там черти принесли в такую рань?! — раздаётся голос из окна. Обернувшись, я вижу хмурого Николая.
— Орден, пап. Всё нормально, я разберусь.
«Отец», увидев гостей, бормочет что-то нелицеприятное, и скрывается за шторами.
— Итак, чем могу помочь, господа?
— Мне бы хотелось узнать, что вы делали сегодня ночью возле Серафимовского кладбища? — без обиняков заявляет Александр Евгеньевич, — И услышать всю историю о том, как вы с княгиней Горчаковой оказались на Приморском проспекте, а затем — в тёмных дворах, где вас нашли. И хотелось бы вернуться к нашему вчерашнему разговору…
— Позвольте для начала удостовериться, что у вас есть надлежащее для моего опроса разрешение.
Рокоссовский усмехается.
— Ну, право, зачем же так резко начинать разговор, Демид Николаевич. Это вовсе не допрос. Просто я надеялся, что вы поможете мне прояснить некоторые…
— Если вы просите помощи, Александр Евгеньевич, то потрудитесь сделать это вежливо. Всё же я не ваш подчинённый и не простолюдин — а дворянин. И признаюсь — ваш напор, вчера и сегодня, нисколько мне не нравится. Как и ваш тон.
Я нисколько не лукавлю. Понимаю, что не стоит грубить и издеваться над представителями Ордена, но с другой стороны… Этот ублюдок, его спесь и уверенность в том, что он тут самый главный раздражает настолько, что я едва сдерживаюсь, чтобы не оторвать его лысую голову.
А ещё…
Ещё от него и его магии несёт бл@дскими ангелами — я чувствую их запах, и от этого злюсь ещё сильнее.
Парочка «белоплащников» за спиной вербовщика недовольно сопит. Один из них даже делает шаг вперёд, но Рокоссовский чуть приподнимает руку и не останавливает своего человека.
— Вижу, вы меня превратно поняли, Демид.
— Господин Орлов.
— Что?
— Вы плохо слышите? — продолжаю издеваться я, — Простолюдин, обращаясь к дворянину, обязан использовать титул последнего, его чин, если дворянин состоит на государственной службе, а если нет — уважительное обращение «господин». Меня устроит последний вариант.