— Сидел бы ты дальше за учебниками, парень, и не лез в большие игры, — Михайлов бросает платочек рядом со мной, — может, и прожил бы чуть дольше…
— Вы за этим меня сюда вывезли? Чтобы прямо в лицо толкнуть эту псевдопафосную речь, — усмехаюсь я, — Так себе получилось, могли бы и получше подготовиться.
— Костя, он меня утомил. Пристрели мальчишку. Тело утопите, и едем домой.
Слышу, как один из охранников за спиной передёргивает затвор пистолета, и понимаю, что никогда не находился так близко к смерти. Даже когда сражался с огненными червями Астартеса. Даже когда меня сожрал левиафан тьмы. Даже когда племя руанда напугалось моего неожиданного появления и…
Секундочку! Испуг! Испуг, мать его! У меня же почти полностью восстановлен эфир, и открыто умение внушения!
Ствол пистолета утыкается мне в затылок, и я понимаю, что времени на раздумья совсем нет.
— Последние слова?
Я прикрываю глаза, и вместо ответа тянусь к «Внушению». «Прикасаюсь» к чарму, и вливаю в него весь эфир, который только успел накопить… Чувствую, как умение внутри меня вибрирует, напрягается, а круг Азраила на руке начинает гореть нестерпимой болью.
А когда вливаю в чарм весь эфир без остатка — «отпускаю» его. На этот раз его не нужно направлять — я позволяю умению ударить вокруг меня настолько, насколько хватает сил.
Слышу за спиной сдавленный стон, и почти сразу грохает выстрел. Совсем рядом — ухо обжигает пороховыми газами, я дёргаюсь, шиплю от боли и падаю обратно на землю — но вижу, что происходит передо мной.
По Михайлову и его людям будто бьёт невидимый… Нет, очень даже видимый удар. Из меня вырывается круг черного дыма и сносит людей с ног. С диким криком они падают на землю и начинают корчиться, закрывать лица руками и умолять о пощаде.
Сам Афанасий Олегович пошатывается, падает на колени и хватается за грудь.
— Ты-ы… — хрипит он, глядя на меня полными ужаса глазами, — Ты-ы-ы…
И падает лицом вперёд. А в меня вливается эфир страха…
Я бьюсь на земле, пытаясь освободиться, пока не появились новые охранники Михайлова. Несколько раз перекатываюсь, оказываюсь с Костей, который валяется неподалёку и нашариваю у него на поясе нож. Кое-как достаю его, режу руки, но не обращаю на это никакого внимания — пытаюсь разрезать пластиковые путы.
Спустя какое-то время мне, наконец, удаётся это сделать, и я со стоном растираю онемевшие запястья. Затем развязываю ноги и с трудом поднимаюсь.
Шестеро человек лежат вокруг меня в радиусе десятка с лишним метров… Взяв пистолет Кости, я обхожу их, чтобы убедиться, что они не смогут мне навредить — и очень быстро убеждаюсь в этом.