Бойцы, которые вот уже два года не могли пробиться в финал соревнований, искренне уверились, что в этот раз у них всё получится.
Собственно, очередной этап состязаний, четвертьфинал, прошёл всего пару дней назад, и на нём наша команда выступила блестяще. Правда, и противники были не слишком серьёзными, но зато и подраться удалось всем, даже мне и ещё двум запасным бойцам (правда, только когда тренер убедился, что мы уже победили). Никакого восхищения я здесь не получил, но проверил свои силы — и убедился, что готов соревноваться с более серьёзными соперниками.
А они будут дальше — в полуфинале, через неделю. Но Вячеслав Наумович в ответ на просьбы поставить меня в основу только качает головой.
— У тебя очень быстрый прогресс, Демид, я это вижу. Но команда пятидесятого лицея по сравнению с этими задохликами — настоящие звери… Давай сориентируемся на месте? Если всё пройдёт как сегодня — я тебя выпущу на ринг, но если нет… не обессудь.
Я скриплю зубами, но соглашаюсь — деваться некуда.
А ведь эфир — это самый сильный наркотик, какой только можно придумать… Попробуешь такой единожды — и уже не сможешь без него. Обычной магии не хватит, да и смысл в другом… В страхе тысяч и миллионов низших, которые понимают, что ты решаешь их судьбу… Или их восхищении, как в этом мире…
А у меня пока нет и пяти тысяч человечишек, которые бы восхищались мной! Наркун проклятый!
Но я не унываю, и продолжаю тренировки — и свои собственные, и с командой.
А вот на обучение в лицее приходится, фактически, забить. Не потому, что скучно — нет, я бы с удовольствием узнавал о новом мире всё больше и больше. Просто… Времени на эту ерунду практически не остаётся.
В голове Демида достаточное количество знаний, чтобы при всех своих пропусках я мог писать контрольные и готовиться к выпускным экзаменам безо всякой сложности, но основная причина в другом. А именно — в бизнесе, в который я влез.
Одним лишь финансированием и удержанием акций Мирославских ограничиться мне не удалось. После нескольких моих финансовых траншей они нашли ещё пару заинтересовавшихся инвесторов и расширили производство. Теперь семейство «рыжих» производило не только боеприпасы, но ещё и мины, а также заключило контракт на импорт летающих боевых дронов из Азиатского Анклава.
Благодаря моим первоначальным финансовым вливаниям выросло не только производство, но и реализация, так что Мирославские готовились открыть два новых магазина в Петербурге, и один из них, в качестве жеста доброй воли, подарили мне. В обмен на пять процентов акций (обратно) — но я согласился.