Капля за каплей, один удар за другим, ее тело постепенно слабело. От каждого прилагаемого усилия из оставленной Лелит раны вытекало все больше крови, подводя Дщерь Теней к порогу забвения и объятиям Той-что-жаждет.
Тем не менее ее настоящим палачом стала жрица Морай-Хег — пережиток культа провидцев-жертвенников, возвысившегося еще во времена доминионов. Оглядываясь на прошлое, Иврайна улыбнулась той иронии, о которой Лелит даже подумать не могла. Сцепившись с культисткой и истекая кровью из десятков ранений, Иврайна задушила соперницу, но в итоге погибла вместе с нею, когда из проделанной точным ударом Лелит раны на песок упала последняя капля алой влаги.
Так оборвалась ее жизнь.
В то же время на другом конце Галактики, в мире под названием Когерия, Эльдрад Ультран попытался возвысить Иннеада, бога мертвых.
Иврайна запустила пальцы в густую шерсть Алориниса. С чужаком-фелинидом ее связывали узы привязанности, и урчание гиринкса усилило приятные ощущения от касания.
Внутри Иврайны зажглась яркая, горящая до сих пор звезда, которая заменила текшую в ее венах кровь на белый огонь Перерожденных. Если бы не старуха Морай-Хег, избрал ли бы дух Иннеада ее, а не другой сосуд? Она не знала ответа, но предпочитала верить, что идеальным проводником для рожденного бога смерти ее сделало сочетание многих факторов.
Неожиданное волнение в Шепоте, возникновение жизни, где ее раньше не было, предупредило Иврайну о следующей аудиенции.
Алоринис соскочил с коленей Иврайны, оставив после себя лишь холод в ее душе и постепенно остывающее платье. Возле нее затрещал обладающий самосознанием меч Скорби, реагирующий на возрастающую силу Шепота. Дщерь Теней кончиками пальцев прикоснулась к ножнам и ощутила сквозь них тоску старушечьего меча. Он жаждал завершения. Не смерти других, не омовения в крови врагов, а воссоединения с утраченными спутниками, дабы вновь стать с ними одним целым.
Иврайна завидовала такой судьбе, хоть и понимала, что клинок мог отражать ее собственные чувства. Когда Иннеад восстанет, что ждет ее саму? Будет ли она помнить смертную жизнь, в которой ее знали как Иврайну, как Амарок и как Дщерь Теней? Эльдрад утверждал, что душа альдари переходит из поколения в поколение, что она была сотворена с единственной целью оставаться чистой даже за порогом смерти. Иврайна не представляла, откуда он это знал и как тщательно изучил Иннеада и древнее измерение. Впрочем, она никогда не спрашивала о тех местах, в которых ясновидец побывал ради этих сведений.
Посетители подошли к двери, но Иврайна, поддавшись мимолетной прихоти, не отворила ее. Эльдрад наверняка бывал в Лоне Разрушения, великой буре Хаоса, которая поглотила сердце старого доминиона. Эти потерянные планеты, все еще заключенные в нутре Великого Врага, были известны как старушечьи миры. Дщерь Теней всегда думала, что они были названы так лишь из-за своего возраста и, как следствие, дряхлости.