Резолюция съезда горячо обсуждалась офицерами на фронте. Съезд исключал «всякие политические цели». Это положение разделялось офицерами, но часть из них ставила условие отказа власти от внедрения «политических целей» в ряды армии. Съезд ставил задачей: «Поднятие боевой мощи армии во имя спасения Родины». С этим решением соглашались все, но часть задала вопрос: «А как все же можно подпитать боевую мощь армии, когда из тыла, из центра России в нее проникают микробы развала, когда само Правительство до сего времени принимало меры, ведущие лишь к падению боевой мощи?»
На этот вопрос как будто отвечало требование съезда: твердая власть над страной и армией и как производное к этому – восстановление дисциплины, авторитета начальников, замена метода увещевания в отношении нарушителей долга – самыми высшими наказаниями. В введении «твердой власти» офицеры сомневались, но в то время как одни считали возможным установление твердой власти только путем подавления революции, другие говорили:
– Революцию не остановить никакими силами, она будет продолжаться и… когда-нибудь закончится; так продолжаться долго не может.
Выявилось новое течение мысли у части офицеров – упование.
Съезд констатировал положение армии, близкое к развалу, и что в этом виновны как несознательные группы солдат, так и несознательная и недобросовестная часть офицерства, в среде которого выявилась растерянность начальников, не исключая и старших, а также искание иными популярности в солдатской массе.
На съезде говорил генерал Алексеев:
«Отечество в опасности! Мы слишком привыкли к этой фразе». Он выразил желание, чтобы единение водворилось в нашей семье; чтобы общая дружная семья образовалась из корпуса русских офицеров; чтобы подумать, как вдохнуть порыв в наши сердца, ибо без порыва – нет победы, без победы – нет спасения, нет России.
Смысл и призыв слов генерала Алексеева великолепно понял г-н Керенский; он увидел опасность для… революции, и через несколько дней генерал Алексеев был смещен с поста Верховного главнокомандующего.
«Рассчитали! Выбросили!» – говорил он.
На этом же съезде говорил и генерал Деникин:
«Я имею право бросить тем господам, которые плюнули нам в душу, которые с первых же дней революции совершили свое каиново дело над офицерским корпусом… Я имею право бросить им:
„Вы лжете! Русский офицер никогда не был ни наемником, ни опричником. Пусть же сквозь эти стены услышат мой призыв и строители новой государственной жизни:
Берегите офицера! Ибо от века и доныне он стоит верно и бессменно на страже русской государственности. Сменить его может только смерть“».