Дэнс еще раз внимательно перечитала письмо:
В знак признательности за все те бессонные ночи, что ты провел с нами на студии «Эбби-роуд», мы дарим тебе песни, не вошедшие в альбом. Все права на их использование, конечно же, теперь твои, Боб! Не хворай!
«Версия Барри Зиглера, безусловно, имеет право на существование, – подумала Кэтрин. – Эти ребята запросто могли вписаться в график студии следом за „Битлз“. Объяснение – проще простого».
– Тогда что же вы украли у Бобби тем утром?
Зиглер замялся. Он глянул на О’Нила, перевел взгляд на помощников:
– Агент Дэнс, можем мы остаться наедине? Хочу переговорить с вами с глазу на глаз.
Кэтрин, обдумав его слова, попросила всех удалиться.
– Все нормально, дадим ему выговориться.
О’Нил и помощники отошли от полицейской машины в сторонку. Дэнс скрестила руки на груди:
– Давайте выкладывайте, что там у вас.
– Пообещайте, что ни единой душе…
– Такого обещать я не стану. Я ведь лицо официальное: вы же и сами все прекрасно понимаете, не маленький.
Ее собеседник поморщился, как будто проглотил горькую пилюлю.
– Ладно. Но только не спешите делать выводы. Обдумайте и взвесьте все хорошенько. В сумке для ноутбука есть кармашек на молнии. Там документы. Их-то я и забрал из трейлера Бобби.
Дэнс расстегнула сумку, открыла кармашек и извлекла конверт с бумагами.
– Бог ты мой! – изучив четыре страницы текста, воскликнула она. – Вот это поворот!
– Ну как? Довольны? – пробормотал Барри.
Глава 50
Документы, украденные из трейлера, оказались завещанием. На четырех листах Бобби перечислял свои сокровища, чтобы затем почти все передать одному-единственному человеку: Мэри-Гордон – своей дочке, которую, как теперь выяснилось, родила Кейли Таун.
Кейли стала матерью в шестнадцать лет. Старшая сестра Сью и ее муж Роберто Санчес удочерили Мэри-Гордон, когда девочке было всего несколько недель.
В конверте Кэтрин обнаружила также бумаги, подтверждающие факт удочерения Мэри-Гордон, и письма к дочери, которые ей необходимо будет вручить, когда та подрастет.
– Прескотт рассказал мне про эти письма еще несколько лет назад, – объяснил Зиглер. – Я не мог допустить, чтобы они получили огласку.
Дэнс вспомнилось, какими теплыми взглядами обменялись Кейли и Бобби в «Ковбойском салуне».
«Я ведь сразу заметила, что у Мэри-Гордон волосы светлые, а глаза голубые, – подумала Кэтрин. – Тогда как и Сью, и ее муж, латиноамериканец по происхождению, оба темноволосые и кареглазые.
Кэтрин невольно вспомнились размышления Эдвина:
«Не знаю, что там у Кейли стряслось, могу только догадываться, но, наверное, лет этак в шестнадцать с ней случилось что-то действительно скверное…»