А Кассандр… Кассандр стоял и, принимая «удары», ржал.
– Ты еще смеешься! Наглец! – не унималась Настя, и по щекам её побежали горячие ручейки, которые она, впрочем, не замечала. В памяти девушки ожили картинки совсем, недавнего пугающего прошлого. – Кем бы ты ни был, человеком, вампиром, какое право ты имеешь вот так делать?! Подглядывать, пугать… Ты как наш отчим!
С последним словом, несчастный блокнот, не выдержав, порвался, и на пол, словно осенние листья, кружась, полетели листочки с рисунками Насти.
– Мои рисунки! – сокрушенно выдохнула Настя. Она, встав на колени, дрожащими пальцами принялась собирать свое творчество. Теперь, когда вся её злость обрушилась на Кассандра, девушка ощущала щемящую уязвимость внутри. Словно с души кожу содрали. Странное, но тем не менее, реальное чувство.
Кассандр опустился рядом с Настей и тоже стал собирать её рисунки. Только делал он это очень медленно – с интересом разглядывай каждый листок. Девушка потянулась за очередным рисунком, но черноглазый вампир, опередив её, забрал листок себе.
Их взгляды встретились.
Его – пронзительный и задумчивый.
Её – полный боли и печали.
Приковывая Настю взором к себе, Кассандр медленно, опасаясь спугнуть девушку, подался вперед. Теперь между ними были всего несколько сантиметров.
Настя, как завороженная, смотрела в черную бездну глаз Кассандра, и не могла (а может, уже и не хотела) пошевелиться. Вампир изогнул уголки губ в сдержанной улыбке. Хотя сдержанность была как раз так не свойственна Кассандру.
А потом, вдруг, властная рука обхватила Настю за затылок, и горячий язык вампира, нежно пройдясь по её левой щеке, слизал соленые слезы.
– Я скажу две вещи. Я – не как он, – голос Кассандра наполнился вибрацией. – И ты, с твоей силой духа, никогда не должна стоять на коленях.
ГЛАВА ТРИДЦАТАЯ ПЯТАЯ
Ей стало страшно. Страшно от того, что язык Кассандра оказался на её щеке и, Бог мой, вызвал непривычные, приятные ощущения… Но еще страшнее было то, что после его слов Настя почувствовала так, будто между ней и черноглазым вампиром вмиг протянулись невидимые и нерушимые цепи.
Что-то изменилось.
Девушка сомкнула дрожащие веки, а когда открыла – Кассандр стоял напротив. В его руках был её развалившийся блокнот с рисунками. Осмелившись, Настя обвела коридор беглым взглядом. Удивительно. Но свидетелей произошедшего здесь уже не было. Или же они ушли прежде?…
– Я пойду, – тусклым голосом сообщила Настя. Она начала вставать, и Кассандр протянул ей ладонь. Девушка опустила взор на широкую, смуглую ладонь. Смотрела, и будто видела не руку, а лапу диковинного зверя. Хотя в чем-то Настя была права. Звериное в Кассандре, несомненно, имелось.