К тому времени Иван Васильевич своей волей заставил церковников снять запрет на приготовление снеди из стерляди и ей подобных рыб. Потому столы ломились.
Сам Санька знал тысячу рецептов из рыбы, а уж его Агрипина, и подавно. Та развила такую кипучую деятельность, что кипело, варилось и жарилось вроде, как всё само, хотя жаровен и котлов стояло на берегу Москва-реки под бывшими торговыми навесами штук сорок. Санька в те дела не вникал, а только обеспечил инструментом, чугунными сковородами, которых наделали на продажу изрядно, и шампурами для мясных и осетровых шашлыков, я которых сгодился пережжённый берёзовый уголь.
То, что Агрипина сама руководила готовкой на свою свадьбу, влюбило в неё и всех мужиков, и всех баб. А уж Лёкса с Мокшей в ней души не чаяли, хотя приняли её поначалу сторожко.
По старым исконным правилам никакой обряд для создания семьи был не нужен. И многие даже в принадлежащих Ракшаю сёлах жили без венчания. Причём жили даже по несколько жён при одном муже. А некоторые мужики через год-два менялись жёнами. Было и такое. Причём, в сёлах и деревнях повсеместно.
Посему, Санька привёз даже не невесту, а сразу жену и жить с ней стал сразу же. И это никого не удивило. Потому-то Агрипина руководила приготовлением к поминкам, как называли любое застолье, на правах полноценной хозяйки, потому, как жили они уже вместе с Санькой недели три.
Мёд, пиво и самогон текли рекой. Сам Александр Викторович к алкоголю тяжелее пива был равнодушен, но пиво, зато, варил знатное. Да и самогон у Саньки получался из ячменя, тоже убойный. Перегонные камеры у него стояли прямо на реке. В процессе подготовки сусла его нужно было резко остудить с температуры шестьдесят пять до двадцати трёх, а где это легче всего можно делать, как не на проточной воде? Да и сам перегон без охлаждения не шёл.
Санькин самогон продавали в Кремле, в первом в России кабаке. Опричникам из первой тысячи бесплатно, иным за три-четыре деньги.
— Да ты у меня кудесник, — ластилась к Саньке молодая жена. — Откуда у тебя так много знаний? Ты, словно, как и я, живёшь со дня сотворения мира.
— Ты же знаешь, где я летаю… Там и беру, — уклонился от ответа Александр. — Иди, лучше ко мне, моя красавица.
— Ты, лучше, помоги достроить крепость на Свияге, — сказал царь на предложение Ракшая заложить крепость в устье Норовы. — Иван Григорьевич Выродков буквально зашивается.
— Но он же замкнул стены в круг. Сидит себе и принимает припасы. самопалы винторезные мы ему накрутили, пушек налепили, буеров настрогали. Паруса вон какие пеньковые… Сшитые, не из шести кусков, а из трёх. Не ткали такие на Руси. И легче, и крепче. Что ему ещё надо?