Я бы желал просыпаться с медовой девочкой каждое утро, прерывая её сон томительными ласками и слышать в ответ сладкие стоны. Целовать персиковые губки, которые с неистовым желанием будут отзываться, притягивая ближе и требуя большего.
От всех этих мыслей снова возбуждаюсь, к тому же хрупкое тело рядом настойчиво подталкивает к утреннему сексу.
Глажу пальцами скулы, провожу по пухлым губам, спускаясь на подбородок и дальше ниже, к ямочке под ключицей. Вслед за пальцами провожу языком, и слышу, как спокойное и размеренное дыхание прерывается едва слышным всхлипом.
Откидываю покрывало, тут же припадаю к соскам, обвожу языком и несильно посасываю, отчего тело Ани выгибается мне навстречу, а с губ срывается стон. Обхватываю ладонями грудь — идеальную, сочную, сжимаю, теперь лаская более настойчиво, слегка прикусывая.
— Рома-а-а-а… — моя девочка просыпается от приятных ласк и тело содрогается первой волной возбуждения. — Ещё! — хнычет, подставляясь под мои губы, и зарываясь пальцами в волосы.
— Будет! — ласки становятся настойчивее и интенсивнее, понимаю, что Аня догнала меня в возбуждении.
Нависаю над ней, подгребая под себя. Целую глубоко, жадно, погружаюсь в её рот с остервенением, выбивая стоны. Ласкаю стройное тело, проводя ладонями по бархатной коже. Сжимаю с силой, в ответ ощущаю, как её тело дрожит, вибрируя, словно струна.
Хочу в неё. Резко и на всю длину. Сразу услышать возбуждённые всхлипы, срывающиеся в тишине комнаты.
Опускаю пальцы и вхожу в неё сразу, без подготовки, отчего Аня подаётся вперёд, и сама насаживается глубже с каждым движением. Впивается в мой рот, исследуя языком и стонет протяжно и долго.
Чёрт, она такая горячая и сочная внутри, пальцы окунаются в соки феи, отчего сам стону, желая немедленно заменить их членом. Прижимает к себе с силой и трётся сосками о мою кожу, острые вершинки впиваются, вызывая приятные покалывания.
Прижимаю большим пальцем пульсирующий клитор, и фея дёргается подо мной, закидывая голову и срываясь на крик.
Она нравится мне такой: возбуждённая, с разметавшимися золотыми локонами по подушке, совершенно расслабленная и доступная лишь мне одному.
И когда я уже собираюсь в нетерпении войти в горячее лоно, расталкивая бёдра шире, Аня останавливает:
— Я хочу тебя попробовать, — произносит и краснеет, будто сказанное ею верх неприличия и пошлости.
Смотрит из-под опущенных ресниц, словно я сейчас активно буду осуждать за такое развратное и откровенное желание. Облизывает пухлые губки, отчего я судорожно сглатываю, уже представляя её язычок на своём члене. На секунду замираю, прикидывая, как хочу получить от неё ласку.