— А к нам? — задает вопрос друг. — Не вернешься?
Вот положа руку на сердце, я бы с радостью. Чтобы к черту выбросить Марину из головы, забыть и окунуться в беззаботные три года обратно. Насладиться спокойствием и тусовками, девчонками, которых я мог менять как перчатки. Свободой, которой здесь у меня не будет, потому что тут Марина.
— Хочу, бро, — отвечаю честно. — Но отец не отпустит. Да и это… ему реально помощь нужна.
Если б не папа, я бы не приехал. Но отец позвонил, попросил прилететь, стать во главе компании. У него, оказывается, какие-то проблемы со здоровьем. Ни Мила, ни Марина о них, естественно, не знают, и всё обстоит так, будто он просто хочет уйти в семью. Я знаю правду, и она меня пугает. Не хочется, чтобы с отцом что-либо случилось. Он единственный родной мне человек. Да, где-то есть и мать, но она бросила меня и забыла, возможно, ее уже и нет в живых. Есть еще, конечно, Мила и Марина. А еще брат Кирилл, но отец — святое.
— Понимаю. А к тебе можно?
— Ну что за вопросы, Томми, прилетай, конечно, прокачу тебя по стране, покажу наши дороги.
Друг смеется, а я отвлекаюсь. Стою на улице, засунув руки в карманы, и осматриваюсь по сторонам. Несколько часов прошло, как я пересекся с Мариной, а в груди до сих пор болит так, что хочется раскрошить к чертям остановку, что стоит неподалеку. Или врезать кому-нибудь на крайняк. Сделать хоть что-то, чтобы забыть о ее запахе, о глазах, которые смотрели на меня так, что в голове, кроме самых непристойных мыслей, больше ничего не было.
И не отпускает, зараза.
— А как там твоя русская девушка? — со смехом спрашивает Томми. — Та, помнишь, что должна была к тебе приехать?
— Помню. Нормально. Забыл я ее, бро, как и говорил.
Врать, конечно, плохо. А лучшему другу вдвойне. Но что ему сказать? Что я лох, потому что даже через три года меня ведет от нее так, что в голове не остается ни одной умной мысли, да и неумной тоже? Я превращаюсь в овощ, несу всякий бред и выдаю себя, выдаю, черт его дери, то, что она знать не должна. Весь образ коту под хвост. А я ведь хочу, чтобы она думала, что я ее бросил, что именно мне она на фиг не сдалась. Она должна так думать.
— Приеду, познакомишь нас, а? По рассказам, она горячая штучка, Глеб.
— Заткнись.
Друг смеется так, что я, даже будучи за тысячи километров от него, получаю энергетику веселья и иронии.
— Я хочу ее видеть, бро, хочу, — последнее, что он говорит, после чего мы прощаемся.
Томми еще не знает, что Марина — моя сводная сестра. Этот факт я благополучно опустил, да и рассказывал о ней мало. Что говорить? Объяснил лишь, что должна приехать девчонка, а когда не приехала, поведал, что она нашла другого.