Тропка поднялась выше, и пошёл молодой дубняк. Листья дубков только что распустились и были сморщенные, красные, как ладошки у новорождённого. По ним уже ползали мохнатые гусеницы, одна проползла по Нюсиной руке, и на руке быстро вздулась красная полоска.
Тамара Константиновна забеспокоилась и про-
тёрла Нюсину руку одеколоном из сумки «скорой помощи», которую она взяла с собой. Она впервые шла с ребятами так далеко в лес и всё время боялась, что кто-нибудь потеряется, пересчитывала их, как цыплят.
Солнце припекало уже с утра, и от влажной земли, от трав, от кустов сильно парило. В дубняке пахло, как в бане, распаренными вениками.
— Ого, сколько на орехе завязи!—говорил Ваня, рассматривая на опушке кусты лещины.— Осенью сюда надо прийти, слышишь, Нюська! И смородина нынче хорошо цветёт.
— Смотрите, смотрите! — закричала Аллочка Макугценко.— Пчёлы летают! Ай, ужалят!
— Не маши руками,— солидно сказал Ваня,— тогда не ужалят. Пасека уже близко,— пояснил он Тамаре Константиновне.— Вот дойдём до Липовой протоки — и будет пасека.
Тамаре Константиновне всё было внове. Она никогда не думала, что дальневосточные леса так красивы. Всё её здесь поражало: и душистая черёмуха, и сибирские яблони в бело-розовом цвету на склонах сопок. Где-то справа всё время куковала кукушка.
— А вон иволга,— говорил Ваня, показывая на ярко-жёлтую черноголовую птицу.— Она мохнатых гусениц клюёт. Другие птицы боятся, а она клюёт.
— Ура, Июся! — засмеялась Надейка.— Иволга за тебя отомстит.
— Откуда ты всё знаешь, Ваня? — спросила Тамара Константиновна.
— А он с папкой всё лето в лесу,— пояснила Нюся.
— А бархатное дерево вы видели? — Ваня был польщён вниманием учительницы и всё старался удивить её.— Вот оно.
Тамара Константиновна погладила ствол — серая кора была мягкая, бархатистая.
— Это она снаружи серая,— говорил Ваня,— а изнутри жёлтая, ну, как желток.
Всё чаще стали попадаться липы, высокие, развесистые, блеснула протока, и наконец на склоне сопки ребята увидели иромхозовские ульи.
Пасечник дедушка Коробов был не в духе. Пчёлы его подвели: стал качать мёд и обнаружил, что пчёлы натаскали его с болотного вереска. А этот мёд горький и пьяный: если человек поест его, то заболеет.
Тамара Константиновна попросила, чтобы ребятам разрешили посмотреть, как качают мёд. Они зашли в просторную мастерскую, где была установлена медогонка.
— Двери, двери закрывайте! — прикрикнул дедушка.— А то пчёлы налетят.
Ребята постояли, посмотрели, как из крана медогонки тянется золотисто-жёлтая струйка.