– Я сама решу, куда мне ходить, а куда нет. Никто не вправе запереть меня в четырех стенах, где я задыхаюсь. Я не просилась на эти ваши испытания, поэтому с удовольствием избавлюсь от метки и вернусь обратно. Там никому и в голову не придет меня запирать или делать домашней зверушкой! – Теперь я рычала, совершенно не испытывая пиетета перед аристократом.
Лас благоразумно молчал, не вмешивался. Хотя его хитрая мордочка меня насторожила. Он вообще спрятался за спину парня и уже оттуда выглядывал одним глазом.
Татуировка нагрелась, из нее посыпались искорки, больно жаля, тем самым демонстрируя свой протест. Выставив вперед руку, рявкнула на метку:
– А ты вообще не вмешивайся! Свое неодобрение будешь показывать, когда возникнет другая ситуация. Лучше бы помогала, а не вредила.
В ту же секунду искры потухли, так же как и прошло жжение. Глаза Мара в этот момент надо было видеть. Он потрясенно переводил взгляд с меня на татушку на руке и обратно, а потом и вовсе поинтересовался:
– Ты что, с ней общаешься?
– А что, не видно? В противном случае она бы вообще обнаглела, по малейшему поводу выказывает свое недовольство. Я тоже так умею.
– Алисия, ты меня поражаешь все сильнее, – покачал головой собеседник.
И мне бы порадоваться, ведь именно этого я и добивалась, но настроение окончательно пропало, и общество парня стало тяготить.
– Надеюсь, приятно поражаю, а сейчас мы хотели бы остаться наедине с духом, пообщаться с ним. Да и мне необходимо зарядится энергией, потому что я задыхаюсь во дворце.
– Ты меня прогоняешь? – Теперь на губах Мара мелькнула ехидная усмешка.
– Да, ты мне испортил настроение. Вместо того чтобы разобраться, сделал меня виноватой. Еще бы, аристократов обидели. Да они сами кого хочешь обидят!
– Просить прощения не стану, все же ты без разрешения оказалась там, где не положено, – спокойно выдали мне.
– Кем положено? А никому в голову не приходило, что нельзя запирать оборотня? Это как некоторые птицы в неволе не живут, они погибают, даже если их засунули в золотую клетку.
– Но правила едины для всех, – не желал сдаваться Мар.
Вот же твердолобый. Поджав губы, больше ничего говорить не стала. Осознав, что уходить он не собирается, присела прямо на траву, положила на нее руки и мысленно обратилась к духу:
«Вы уже восстановились? Смотрю, сад стал сказочным, здесь легко и приятно находиться».
«Еще бы, это же место силы, тебе и самой тут следует подпитаться, может, и злиться перестанешь». – В голосе лукавство, но я и так понимала, что дух прав, а еще почему-то появилась уверенность, что он что-то скрывает.