— Здесь есть ванная, — указал на едва приметную дверь. — Можешь привести себя в порядок. В шкафу возьми свежую одежду, — открыл встроенный шкаф, где висело множество рубашек и костюмов, а на полках лежали ещё вещи.
— Как великодушно, — не удержалась от язвительности.
— И не говори, — послышался за спиной весёлое далеко не от Ильи.
Я сперва ушам своим не поверила. Обернулась до того резко, что голова закружилась. А может, это от осознания, что всё закончилось. Потому что у входа, привалившись к стене, сложив руки на груди, стоял никто иной, как мой супруг.
— Надо же, обдурил, — усмехнулся и покачал головой Аксёнов.
— А были какие-то сомнения? — выгнул брови Стас, выпрямляясь. — Зря ты это всё затеял, — добавил куда серьёзней.
— Зря или нет, но попытаться стоило, — пожал Илья плечами.
Стас понимающе улыбнулся.
— Я ведь предупреждал, — не вопрос — утверждение. — И ты знал, что за Арину я буду мстить, не думая о последствиях. Хотя о последствиях я всё-таки подумал. Поэтому не обессудь.
В тот же миг в спальню ввалились вооружённые полицейские и шустро повязали Илью. Я едва успевала осознавать происходящее. И не только то, что Стас оказался в самолёте раньше нашего, но и когда-то успел собрать группу захвата. А ещё он больше не был блондином, вернув себе свой настоящий цвет волос, отчего голубые глаза теперь казались ещё ярче. Да и белый цвет одежды этому не меньше способствовал.
— На каком основании? — поинтересовалась я ошалело, когда мы остались наедине.
— Оснований слишком много, чтобы их все перечислять, — отмахнулся мой любимый дракон. — К тому же, он меня мало волнует, — шагнул ко мне. — Я скучал, принцесса, — заключил в крепкие объятия.
И только теперь я поняла, что почти не дышала всё это время. И боли схваток не замечала. Но стоило ему ко мне прикоснуться, подарить частицу своего тепла и чувства защищённости, как все ощущения вмиг вернулись.
— Стас… — выдохнула, не в силах больше и слова произнести.
— Ты даже не представляешь, как я сходил с ума все эти недели, — прошептал он, обхватил моё лицо обеими руками и коротко поцеловал. — Прости меня.
— За что? — почти прошептала.
Стас улыбнулся и снова прижался своими губами к моим. Не поцелуй — долгое касание. Но оно показалось глубже и эмоциональней любого другого поцелуя. Настоящим.
— За то, что так долго шёл к тебе, — негромко отозвался Стас. — За то, что ты пережила по моей вине. За то, что понадобилось так много времени, чтобы спасти тебя. За всё. Я должен был предвидеть. Мне даже страшно представить, что бы я делал, если бы с вами что-то случилось. Я...