Гашек честно выполнил все это. Трактирщик то ли был нелюбопытен, то ли привык к таким посетителям, но ничем не выдал своего отношения к Гашеку.
Утром Ярду разбудил стук в дверь:
— Вставай, идем работать! — сказал полицейский, входя к Ярде.
Гашек быстро собрался и вышел вслед за полицейским, ломая голову, какой труд ему уготован. Молча они дошли до городской каменоломни. Указав на три кучи камня, полицейский сказал:
— Раздробишь это в щебень и перевезешь на шоссе. Вон тачка.
Ярда истово взялся за работу. Глядя на него, полицейский тоже проникся желанием трудиться и начал отвозить щебень на шоссе. Так время пошло быстрее, и полицейский вскоре освободился для своих прямых занятий — питья пива и карточной игры. Ярда заработал пятьдесят пфеннигов и остался в трактире «Дунайская роза» еще на два дня.
В этом маленьком городишке порой появлялись туристы, и тогда между двумя местными гидами начиналась яростная конкурентная борьба. Бедные туристы не могли ничего добиться от своих гидов касательно древностей — гиды водили их по трактирам и пивоварням, заставляя накачивать себя пивом, а все их рассказы состояли из яростной ругани по адресу конкурента. Ярде повезло: как только гиды поняли, что он не нуждается в их услугах, они заключили перемирие, подружились с Ярдой и стали угощать его, рассказывая веселые анекдоты о своем городишке. Они посетили трактиры «У корабля», «У большого чубука», «У победоносного баварца», «У последних ворот». Подлинной жемчужиной оказалась Монастырская пивоварня — там к прекрасному пиву подавалась ливерная колбаса, которую готовили францисканские монахи для богомольцев. Судя по трогательному пиетету, которым была окружена эта колбаса, паломники из южных германских земель устремлялись сюда ради нее, а не ради чудотворного образа святого Иллиодора.
Из Нойбурга Гашек пошел берегом Дуная. Ингольштадт, Майлинг, Гроссмеринг, Фобург, Мюнхсмюнстер быстро остались позади. Ярда задержался только в Нойштадте, ожидая почтового омнибуса до Айнинга.
Занять место в омнибусе было не так-то просто. Чуть ли не полдеревеньки спешило в Айнинг на похороны. Чтобы как-нибудь поместиться, расселись на коленях друг у друга. Ярде достался толстый кожевник, который уютно устроился на его коленях и время от времени нюхал табак. По бокам Ярды сидели купец и трактирщик. На коленях первого сидела жена, на коленях второго — дочь, стройная восемнадцатилетняя девушка.
Ехали молча. Насколько позволяли соседи, Гашек смотрел вокруг, на холмы и поля. Хмель вился на шестах, на земле лежали спелые арбузы, дыни и тыквы. Картофель пожелтел и высох. По берегам Дуная клонили свои длинные ветви плакучие ивы.