— А я и не жалею, — с вызовом заявила Инга. — Я вообще никогда ни о чем не жалею. Раз так произошло, значит так было нужно. Вот только не стоит этому предавать такого значения, как ты.
— Ты была девственницей до меня, — напомнил Ярослав. У него до сих пор не укладывалось в голове произошедшее. А еще парень не представлял, как теперь смотреть в глаза лучшему другу.
— И что? С невинностью мне все равно пришлось когда-нибудь расстаться, — довольно цинично ответила вчерашняя милая девочка. — Не нужно делать из этого трагедию.
— Что ты несешь? — поморщился Строганов. В его представлении девственницы должны более близко воспринимать произошедшее. Инга же вела себя совсем иначе. Ведьма она и есть ведьма, — вспомнил Яр ласковый эпитет, которым называл сестренку друг.
— Ярик, я тебя очень прошу, давай не будем раздувать из мухи слона, — методично пыталась до него достучаться представительница любительниц полетов на метле. — Расслабься. То, что ты был первым, не накладывает на тебя никакой ответственности.
— Я не согласен!
— Я тебя очень прошу, обдумай мои слова, хорошенько обдумай, не пори горячку, — когда хотела, Инга могла быть достаточно убедительной. — И, ради бога, не говори ничего Кириллу с Линой, — попросила она.
— Не скажу, — пообещал он. — Но я не закончил!
— Яр, давай не сегодня, — практически взмолилась Лаврецкая, чувствуя, что еще немного — и выдержке придет конец. — Последние сутки оказались слишком богатыми на впечатления.
Вид у Инги действительно был уставший, и Ярослав отступил. У девочки потрясение, ничего удивительного, что она так огрызается. Пусть немного придет в себя, и они смогут поговорить более конструктивно.
— Хорошо, — согласился он. — Как ты себя чувствуешь?
У нее болело все тело, а еще взрывалась голова, но она не стала ему говорить. Хотелось немногого — выпить таблетку, вдоволь нареветься и лечь спать. Для этого надо выставить гостя.
— Все хорошо, — едва сдерживала раздражение Инга. — Уйди, пожалуйста.
— Наш разговор не закончен, — напомнил Ярослав и вышел. А она осталась одна. Наедине с собственным стыдом, чувством вины и зарождающимися чувствами. Гремучий коктейль, способный взорвать изнутри любого. Что уж говорить о юной семнадцатилетней девушке?
Впоследствии Строганов еще не раз пытался вернуться к этому разговору. Но все его попытки Инга отвергала со все более крепшей решимостью. Она даже не давала ему возможности высказаться до конца, чтобы не искушаться поддаться его уговорам. И со временем все сошло нет. Сыграло роль и то, что обоим пришлось переключиться на странный разрыв отношений Лины и Кирилла.