– Лаврецкий, я, конечно, сегодня лапушка, но о границах все-таки не забывай, – почти промурлыкала девушка, запрокидывая голову и любуясь звездами. Длинные волосы водопадом заструились по ее спине, и она почти машинально запустила в них пальцы, расчесывая их. При этом Лина прекрасно осознавала, что Кирилл на нее смотрит. Чувствовала это кожей. Мысли слегка путались. Так, о чем она говорила?
– Мы уже столько лет знакомы, пора бы запомнить, что меня зовут Василина, Лина. Не Василиса, не Лиса, ни тем более эта кошачья кличка Васька. – В ее словах не сквозило привычного раздражения. Девушка отвлеклась, наконец, от звезд и посмотрела на собеседника. Голубые глаза встретились с потемневшими серыми. – Если так непонятно, читай по губам – Ва-си-ли-на. Усек?
– Линочка, лапушка, – тихо, почти еле слышно, прошептал Кирилл, наклоняясь к ней ближе. – Давай, я на сегодня это усеку, а ты больше не будешь играть с огнем, договорились?
Не договорились. Он видел это по глазам девчонки, которой вдруг захотелось поиграться. Той самой, которая шесть лет бегала от него, как чертовка от ладана, а сейчас смотрела так, что хотелось ее поцеловать. Ну, или не только. И сейчас сдерживало всего несколько факторов. Даже не ее брат и их общие друзья, веселящиеся неподалеку. Просто она провоцировала его осознанно. Причин этого Кирилл не понимал. Но идти у нее на поводу не собирался. Хватит.
– С каким огнем, Кирилл Станиславович? – так же тихо произнесла Лина все с теми же интонациями. Еще и руку положила поверх лежащей на песке его. Вроде ничего особенного, но… У нее всегда была почти уникальная способность сводить его с ума. Даже когда она ненавидела. Хотя что значит когда? Она и сейчас его ненавидит. Или?..
– Солнышко, ты пила с этими идиотами? – заботливо поинтересовался Лаврецкий. Серые глаза вдруг оказались совсем-совсем близко. И Василина словно очнулась. Что она творит? Эмоций его захотелось? Вампирша чертова!
Знала она за собой идиотскую привычку – вызывать людей на эмоции и словно впитывать их в себя. Еще одна не самая лучшая черта, приобретенная от отца. Но так она вела себя лишь с теми, с кем было комфортно. Выходит, с Киром ей спокойно? Еще не хватало. Так, срочно берем себя в руки. Это же Кир. Слава богу, она трезвая. Теперь дистанция.
– Ну почему же идиотами, Лаврецкий? – с усмешкой произнесла она, убирая руку и возвращая ее себе на колено под его внимательным взглядом. – Один из них, между прочим, мой брат.
– Это не делает его автоматически умным, – парировал парень.
– Ну да, ты ведь тоже брат Инги, но это не делает тебя автоматически умницей и обаяшкой, – скривила губы девушка. – И что только в тебе твои студентки находят?