— Ну да.
— Оу, тогда все ясно.
Ненавижу Это ее выражение лица.
— Я НЕ идиот.
— А я этого и НЕ говорила.
— Ты подумала.
— Да?
— Ну вот опять. Хватит на меня так смотреть!
Ли/ера бывает ужасно дотошной. Даже занудной. Даже хуже. Большую часть времени она просто не-вы-но-си-ма.
— Расскажи мне о Ней, о твоей Ливень.
Я долго молчал и мучился, думая, стоит ли ей что-нибудь говорить? Да и что говорить? Я сам мало что знал и еще меньше понимал. Вот только:
— Я никогда не видел Ее глаза. Они у Нее все время закрыты. Да, конечно, я вижу Ее только издалека и довольно нечетко, словно Она нарисована акварелью, и даже черты Ее лица для меня, на самом деле, загадка. Иногда я вижу только то, что Она уходит — Ее исчезающий силуэт, но все же я знаю, я всегда знаю, что Ее глаза закрыты. И мне кажется, я так думаю, что если я увижу Ее глаза, это будет что-то значить, что-то важное. Понимаешь?
— Нет, но это и неважно. Меня тоже не все понимают, и это совсем неважно. Она тебе видится, кажется, ты Ее придумал, создал, написал или Она тебе приснилась, или ты Ее Действительно где-то видел и не можешь забыть, или это бред и ты сошел с ума, или Она из параллельного мира и Ее можно увидеть только в минуты высшего душевного просветления или Она уже давно умерла и это Ее призрак — Это Все Совершенно неважно. Просто Она тебе нужна. Все просто.
— Все просто. Все просто, — повторил я. У Л. часто «Все просто», еще бывает «Все элементарно, Ватсон», еще «Это банально», и главное — сакраментальное «Забудь». Если бы, если бы все было так просто. Я бы даже, наверное, забыл бы. Если бы мог.
Но ни забыть, ни понять, не постичь. Тонкий женский силуэт, всегда уходящий вдаль: в рассвет, в туман, в ночь. Она всегда проходит мимо, вот как сейчас. Мимо окон маленького мрачного бара, где мы с Л. так любим проводить украденное нами у повседневности время, мимо окон опять проходит Она. Она склонила голову чуть набок и улыбается, Она читает книгу, что у Нее в руках. Интересно, что Она читает. Она легко перескочила лужу, перешла на другую сторону дороги и потерялась в суете.
— Эй, ненормальный! — Л. тормошила меня за плечо и смеялась во всю.
— Да, я тут.
— Слушай, кончай ты с этим. Ты меня действительно пугаешь!
— Не могу, Л., не могу.
***
Нормальные люди так не болеют, ты знаешь это?
— Угу, — кивнула Она, жадно вгрызаясь глазами в страницу, а зубами в зернистую грушу.
— Послушай, ты уже неделю лежишь здесь со своей любимой температурой 37,2, красным горлом и мокрым носом.
Молчание.
— И ты не лечишься.
Снова молчание.
— Я не буду продлевать тебе больничный.