– Хозяйка, эта сгодится?
А потом сладкий голос Госпожи отвечает:
– Эта подойдет. И ты получишь награду: ступай, немедленно поставь на ней знак.
После Гном потащил меня в сторону, а сердце мое трепетало в страхе, но на тот раз он не сделал мне ничего плохого, только заковал ногу в это железное кольцо.
И с этого времени я живу в этой земле, сделавшись рабыней Владычицы. Всю свою жизнь после этого я помню день ото дня, и ни одна часть ее не провалилась в забвение. О ней говорить нечего, скажу лишь, что невзирая на все прошлые сны – или же благодаря им – я не утратила мудрости, которой наделила меня та старуха, и стремилась лишь к бóльшим знаниям. Быть может, теперь стремление это принесет нам с тобой счастье, но все это время оно даровало мне только горести. Ибо сперва хозяйка действительно была капризна со мной, но так, как знатная дама с купленным трэлом, – она наказывала меня и ласкала в зависимости от собственной прихоти, не обнаруживая намеренной жестокости или зла. Но случилось так – что скорее понемногу, чем вдруг, – она постепенно узнала о том, что я обладаю частью той мудрости, благодаря которой вела она здесь столь царственную жизнь. Это случилось через два года после того, как попала я к ней в рабыни, еще три томительных года прошло с той поры, как начала она видеть во мне врагиню дней своих. Не знаю, зачем и почему не захотела она убить меня или замучить до смерти; однако ничто не мешало ей обрушивать на мою голову всякие горести и несчастья. Наконец она натравила на меня своего слугу, того самого Гнома, чью голову сегодня раскроил ты. Множество мучений претерпела я от него, о которых не подобает рассказывать моему языку, но однажды он переступил всякие рамки, и я не стерпела: показала ему этот вот острый нож, которым пронзила бы сердце свое, если бы ты сегодня не простил меня. И сказала – если он не оставит меня в покое, то убью не его, а себя, чего он не мог допустить по повелению Госпожи, приказавшей ему в любом случае сохранить меня в живых. А потом ее собственную руку остановил страх. Тем не менее ненависть ее росла, и мне приходилось прибегать ко всей своей мудрости; временами ярость настолько овладевала ею, что одолевала даже страх, и в такие мгновения она была готова послать меня на смерть, если бы мое искусство не позволяло бы мне ускользнуть с помощью какой-нибудь уловки.
Еще скажу тебе, что более года назад в эти края пришел Сын Короля, второй настоящий мужчина, а ты будешь третьим, кого завлекли к нам ее чары, с тех пор как я нахожусь здесь. Истинно, появившись здесь, он показался нам – мне и еще более моей хозяйке – прекрасным, как ангел, и она крепко влюбилась в него – и он в нее, только на свой лад. Однако оказался он легкомысленным и холодным и скоро обратил на меня свой взор и предложил любовь – как вышло, нечистую и недобрую. Ибо, услышав от меня «нет», чего не сказала бы я из одного страха перед Госпожой, он не пожалел меня, но бросил в самые тенеты ее гнева, оставив без помощи и доброго слова. Но, о друг мой, невзирая на все беды и горести, я училась, становилась мудрей и мудрей, дожидаясь дня своего избавления, который настал, когда появился ты.