Теперь Холблит настолько устал, что не мог не уснуть. Он расстегнул шлем, подсобрал парус на рифы и, опустив лодку по воле ветра, улегся спать на корме.
Но после полуночи, ближе к рассвету, он пробудился от великого крика в ушах. Холблит оглядел темные воды, но ничего не увидел, ибо ночь вновь сделалась черной. Осмотрев суденышко, он вновь улегся спать, поскольку был отягощен дремотой.
Проснулся он уже светлым утром; поглядев на кормило, чуть повернул к ветру нос лодки, а потом осмотрелся вокруг еще сонными глазами. И они открыли ему такое зрелище, что Холблит едва сумел сдержать восклицание. Ибо… о! прямо перед ним поднимались из вод во всей своей черноте огромные и мрачные утесы Острова Искупления. Он тут же направился к парусу, чтобы остановить лодку, однако та все равно неторопливо приближалась к суше, потому что сильное течение непреодолимо стремило ее к берегу. Спустив торопливо парус, Холблит взялся за весла и, напрягаясь, попробовал увести свой кораблик обратно в море, однако старания его оказались напрасными, и берег становился все ближе.
Поднявшись от весел, он огляделся, увидел, что находится уже в трех фарлонгах от берега и приближается к входу в ту самую гавань, которую оставил с Морским Орлом двенадцать лун назад, и понял, что воистину должен провести в нее свою лодку, иначе неминуемо разобьется о высокие скалы. Холблит уже видел, как волны набегают на утесы; одна из них, оказавшаяся повыше, ударила в каменную грудь, плеснув по ней вверх, словно бы пытаясь дотянуться до поросшей травою макушки, а потом речкой соленой воды обрушилась в море.
Тут он сказал себе, что примет все, что бы ни случилось с ним внутри этой гавани. Холблит снова поднял парус, взялся за кормило и направил лодку в самую середину бреши между скал, не зная, что ждет его на этом пути. Но уже через несколько минут ладья его вырвалась на гладкие воды и начала терять скорость, ибо ветры не могли проникнуть в залив, со всех сторон окруженный камнем. Холблит внимательно огляделся, разыскивая врагов; однако нигде не было видно ни корабля, ни лодки; посему он принялся осматривать берег, чтобы найти лучшее место для киля. Как сказано, здесь не было песчаного откоса, глубокие воды подходили прямо к покрытому травой берегу. Прилив поднимался высоко, и при отливе не без труда можно было подняться вверх от лика морского. Однако в тот миг воды стояли высоко, и между травой и темно-зеленым морем оставалось едва ли два фута.
Тут Холблит направил свое суденышко к углу гавани; за ним, чуть отступив от берега, из зеленой травы поднимался скалистый гребень; возле него паслось стадо овец, среди которых лежал рослый муж, как будто бы безоружный, ибо Холблит не заметил на нем блеска стали.