– Видишь же, – рек Хилый Лис, – счастье – твое ли, мое ли – помогло тебе на сей раз, ибо Пылающий Меч не перехватил тебя в море. По крайней мере мы уже здесь.
Спросил Холблит:
– Но не случится ли так, что кто-то из них вдруг захочет подняться сюда?
– Нет-нет, – успокоил его Хилый Лис, – они боятся старца, что лежит под этой скалою, ибо он не слишком любит гостей. Это мой собственный луг, и он принадлежит лишь мне одному; это мой дом, пусть и лишенный кровли… впрочем, есть у меня здесь и дом с крышей, который я покажу тебе позже. Теперь, когда «Пылающий Меч» уже в гавани, можно не торопиться; мы сумеем отплыть лишь после того, как все, кто приплыл на нем, удалятся в глубь суши. Поэтому сейчас я расскажу тебе о том, что мы будем делать сегодня вечером.
Опустившись на землю, они принялись смотреть, как мужи подвели корабль к берегу и крепко привязали его рядом с лодкой Холблита. Увидев ее, они закричали, а оказавшись на суше, собрались вокруг лодки, отмечая, как она сделана и какой вид имело копье, удерживавшее суденышко возле берега. После все они – почти в четыре двадцатерицы числом – отправились вверх по долине к большому дому, оставив возле своего корабля лишь с полдюжины караульщиков.
– Зришь ли, о друг Воронов, – молвил Лис, – какая судьба ждала бы тебя, окажись ты сейчас там? Разве плохо я поступил, забрав тебя в свой лишенный кровли дом?
– Понять нетрудно, – ответил Холблит, – но разве не могут корабельные сторожа или те, другие, вернуться и, поднявшись сюда, обнаружить нас? Похоже, я еще сложу свои кости на этом злом острове.
Рассмеявшись, Хилый Лис ответил:
– Это было бы не столь уже и плохо, как можно подумать, судя по твоему кислому взгляду; в любом случае я нашел бы здесь добрую могилу, ну, а, кроме того, почва этого острова несет сейчас на себе истинные драгоценности.
– Что ты имеешь в виду? – поторопился с вопросом Холблит.
– Нет-нет, – остановил его Лис. – Я хочу сказать только то, что тебе уже известно. Разве мы с тобой сейчас не на ней? И это даже, если не считать старого кметя, засевшего в своей дыре. Но я обещал тебе, что смерть не ждет тебя на сей раз на острове, разве что ты сам не устремишься ей навстречу. Ну, а об этих людях еще скажу, что они не осмелятся подняться сюда, потому что весьма боятся моего прапрадеда. И в этом они правы, ведь сейчас, хотя он и мертв, от него так и прет самое худшее, и с ним нелегко поладить всякому, кроме того, кому он вставил кроху собственной ярости. Ты и сам мог заметить по моему родичу, Морскому Орлу, сколько злой крови и пакостности появляется у наших стариков, когда одиночество и скука начинают одолевать их. Ибо должен сказать тебе, что часто слышал от собственного отца, что его родитель, Морской Орел, в цвете сил был большим любителем женщин и весьма приятным другом. Но, как я уже говорил, старея годами, мужи нашего рода становятся все хуже и хуже; представь же теперь, насколько скверным успел сделаться этот старикашка за все то время, которое он провел в могиле. А теперь пойдем в мой дом – на другую сторону этого луга, напротив моего родича.