- Ваша светлость, Вы обворожительны, - произнес Воронцов, открывая шкатулку, которую принес с собой.
Поставив ее на столик, он подошел к Софье, и остановился за ее спиной, не спуская глаз с ее отражения в зеркале. В его руках блеснуло рубиновое колье, которое он надел на шею жены и застегнул бриллиантовую застежку. Обняв хрупкие плечи, князь коснулся поцелуем обнаженной шеи.
Софья повернулась в его объятьях.
- Я боюсь, - прошептала она.
- Вот увидишь, любовь моя, они все будут пресмыкаться пред тобой, - ответил он, окидывая ее жарким взглядом.
Выходя из экипажа, Соня вцепилась в руку мужа. Вместе они поднялись по мраморным ступеням особняка. Скинув на руки подоспевшему лакею пушистую соболью шубку, Софья остановилась в дверях бальной залы и глубоко вздохнула. Василий в парадном мундире, взял ее под руку.
- Их светлость князь и княгиня Воронцовы, - прозвучал громкий голос распорядителя бала.
Софье показалось, что тишина, воцарившаяся в зале, была такой, что урони сейчас кто-нибудь иголку, этот звук услышали бы все присутствующие.
- Смелее, душа моя, - шепнул Василий и сделал шаг вперед.
Первым пришел в себя хозяин дома. С радушной улыбкой он направился к вновь прибывшим.
- Василий Андреевич, Бог мой, какой приятный сюрприз, - приветствовал их Михаил Сергеевич, - Софья Алексеевна, мои поздравления.
Вслед за Дашковым потянулись остальные. Поздравления сыпались со всех сторон. Софья почувствовала, как закружилась голова. Приторные улыбки, неискренние фальшивые слова с пожеланиями счастья и долгих лет. Она устала улыбаться в ответ и вежливо кивать головой. Как же это мерзко, думала она. За внешним фасадом благопристойности и светского лоска таится злоба и зависть. Подошла княжна Дашкова. Томно улыбнулась ее супругу, и обернувшись к ней, сквозь зубы процедила поздравление. Соня не забыла слов девушки о ее возмутительной связи с князем Воронцовым. И пусть пустоголовая девица просто повторила сплетню, пущенную княгиней Головиной, однако видеть княжну было неприятно.
Сама Елизавета Михайловна, прибывая в состоянии глубочайшего шока, допивала уже третий бокал шампанского. Любомирский стоя рядом с ней, тоже испытывал весьма двойственные ощущения. Стоило ему встретиться взглядом с Воронцовым, в котором слишком явно читалась угроза его жизни и здоровью, если он вздумает открыть рот, как Андрея Петровича прошиб холодный пот.
Княгиня Головина, встретившись взглядом со своим бывшим любовником поперхнулась шипучим напитком. Выражение глаз светлейшего князя Воронцова обещало ей все кары небесные. Поставив на столик бокал, она оперлась на руку Любомирского.