Путь их продолжался. Чем дальше удалялись они от дома, тем большее отчаяние овладевало Софьей. Рашид держал путь в Варшаву. Сказал, что у него есть там дела. Его повелитель просил передать приглашение его другу, польскому князю Казимиру Ружинскому. С Ружинским великого шейха связывала давняя дружба. Лет десять назад, будучи еще юношей и принцем эмирата Шарджа Фархад бин Сакр аль-Касими возвращался домой морем после завершения дипломатической миссии в Париже. По пути на его небольшое судно напали берберские пираты. Сражение было жестоким и кровопролитным и, если бы не вмешался пан Ружинский со своей командой, исход этого боя был бы для юного арабского принца плачевным.
В Польше Рашид задерживаться не стал, вручив приглашение другу шейха, он направился в Геную, чтобы оттуда море отплыть в Египет.
Путешествие морем, Софья перенесла плохо. Все это время араб не отходил от нее ни на минуту. Он обтирал влажной тканью ее лицо, когда ей было плохо. Выносил на палубу, когда позволяла погода. Где-то в глубине души девушка была ему даже благодарна за ту заботу, что он проявлял о ней. Соня потеряла надежду когда-нибудь увидеть любимого, вернуться в родной дом, обнять сына. Чем дальше они удалялись от берега, тем больше она впадала в меланхолию. Причалив в Африке, Рашид присоединился к каравану, направляющемуся в Шарджу. Переход через пустыню оказался для нее самым тяжелым. Ночью, когда на раскаленные пески опускалась прохлада, приходило облегчение. Софья подолгу сидела около костра, подняв глаза к небу. Южная ночь была так не похожа на ту, к которой она привыкла. Звезды казались огромными, и сияли на черном бархате неба, как россыпь бриллиантов чистейшей воды. Но днем адское пекло сводило с ума. А еще верблюды. Поначалу эти животные пугали ее, но на третий день пути, она просто перестала обращать на них внимание.
Шарджа поразила Софью своим великолепием. Белоснежные сказочные дворцы, фантастические сады, наполненные причудливыми яркими цветами и диковинными птицами с ярким оперением, белоснежный песок на берегу синего как ее глаза моря и простирающаяся за городом бескрайняя пустыня. Рашид привез ее в свой дом. Все, что она видела, не переставало удивлять ее. Такой роскоши она не видела нигде и никогда. Особенно ее поразил фонтан, в центре тенистого дворика дома Рашида, несмотря на то, что все вокруг было чужое, чужая речь, чужие обычаи, чужая культура. Прислуга в доме араба обращала на нее внимание не больше, чем на предмет обстановки. Общаться она могла только с Рашидом, потому как никто более в его доме по французски не говорил.