— Ну вот видишь, как нам повезло. Это будет гоблин, кстати.
— О.
— Ненавижу гоблинов!
В дверном проеме кабинета, где они сидели, вдруг материализовался Вася, держащий в руках какой-то спортивный тяжелый снаряд, в очертаниях которого угадывалась чайная кружка.
— И все же, — шелестящий голос Великого Бухгалтера влился в уши Коса и Эльзы, — если мы наймем представителя бенефициарной расы, то репутация нашей фирмы возрастет. Возможно, что налоговая даже простит нам парочку огрехов в отчетности.
— Налоговая будет закрывать глаза на ошибки из-за… гоблина? — не поняла Эльза.
— Именно, — подтвердил Вася. — Это новая государственная политика.
— Политика всего ебаного мира, блядь, — выругался Кос. — Налоговики же надо всеми…
— Говорят, что да, — уклончиво ответил Вася. — Пока что это неофициальное распоряжение, но мне недавно пришло письмо счастья от нашей местной инспекции, где они намекают… довольно прозрачно намекают, если вы понимаете, о чем я.
— А на эти письма можно ответить? — спросила Эльза. — Извините за глупый вопрос.
— Любой вопрос касательно бухгалтерии не может быть глупым, а лишь любознательным. Бухгалтерия — это наша жизнь, Эльза. Так вот, на рассылки от надзорных органов отвечать не рекомендуется, но, насколько я слышал, опять-таки согласно слухам, им можно звонить.
— Звонить? Чо, блядь? У них телефоны есть? — возмутился Кос.
— Конечно. Это же государственный контролирующий орган. У них есть все.
— Суки, на наши налоги…
— Даже в самых современных больницах нет телефонов, — нахмурилась Эльза.
— Угу. Твари, — высказался Кос. — Слушай, Вась, а эти телефоны дорогие?
— Очень, — Вася назвал примерную сумму, и Эльза аж на стуле подпрыгнула. — Целое состояние стоят.
— Давай купим, чо. Сможем оприходовать?
— Конечно. Как основное средство. Амортизацию заодно начислим.
— Кос, зачем нам телефон? — ужаснулась Эльза. — Ты же не собираешься звонить им?
— Да пусть будет! — Кос отмахнулся. — Надо идти в ногу со временем, все такое… А чо? Пусть будет…
И он задумчиво закурил, поэтому друзья сразу поняли, что это решение окончательное и тут нет места для споров и возражений.
Госпожа Хомяковна отошла на обед. Была там всего-то каких-то двадцать минут. В последнее время в местной столовке стало невозможно адекватно питаться — порции не докладывали, суп был переперчен, а иногда и очень сурово пересолен, в булочках было больше жира, чем мяса, рис скрежетал на зубах, а от рыбы не пахло и разгрызть ее не представлялось никакой возможности.
В животе у госпожи Хомяковны бурчало, когда она возвращалась в свой кабинет, прихватив с собой пакетик с вкусно пахнущими булочками, которые она прикупила в соседнем магазинчике.