Тут все услышали дикий рёв, обернулись на звук и увидели Фому с мечом в руке, с бешеным видом, бежавшим к ним и издавая нечеловеческий звук. Стир и Колин рассмеялись, напряжение спадало. Они подняли руки и пошли навстречу Фоме. Фома, увидев, что всё закончилось, перестал бежать, но его вид говорил, что он готов в любую секунду отразить любую опасность. Лицо напряжено, глаза жгли яростью, шёл медленно, постоянно озираясь вокруг. Такого Фому никто ещё не видел. Они встретились, Стир попытался забрать меч, но Фома так посмотрел на него, что Стир решил пока не трогать Фому. Колин спросил, обращаясь к Фоме.
— Ну, ты как, понимаешь, что произошло?
— На нас напали волки, — коротко ответил Фома, продолжая озираться вокруг.
— Да, и мы их отогнали.
— Они далеко, когда снова нападут? — спросил Фома.
— Пока убежали, мы сейчас соберёмся и пойдём в лагерь. Там все Вас ждут.
— А ты где меч взял? — спросил Стир.
— В зале, там много чего валяется, — ответил Фома, приходя в себя.
Фома стал обращать внимание на обстановку вокруг, увидел сваленные телеги, разорванные тела селян, везде кровь, стоны раненых. Заметил Ксила, он лежал недалеко, весь в крови, но был жив. Фома бросился к нему со словами, — что же Вы стоите, надо им помочь.
Стир и Колин пошли за ним. Ксил был ранен, у него была разодрана левая часть тела. Видно, когда его оттолкнул Фома он упал на правую и зверь вскользь прошёл по нему когтями. Фома стал перевязывать раны Ксила, отрывая отовсюду части одежды. Стир опомнившись, начал отдавать команды. Найти перевязочный материал и перевязать раненых, собрать тела и сложить в доме напротив, все годные к движению телеги выстраивать в ряд. Воины, привлекая селян, начали выполнять команды. Через какое-то время были видны результаты нападения волков. Убито тридцать семь селян, ранено семьдесят четыре, часть груза придётся оставить здесь, надо вывезти раненых и убитую скотину. Также, потеряли двух лошадей. Одну из повозки прихода священника и, с последней в веренице, повозки воинов. Отдали последнюю лошадь, из первой повозки воинов, священнику. Свои повозки воины решили забрать позже, приход нужно довезти. Перегруппировали караван, загнали селян в ряды телег, не время убиваться по мёртвым, надо уходить. И пошли. Шли молча, говорить не хотелось, стонали раненые, да бабы всхлипывали, неся на себе свои поклажи. Почти все мужики помогали раненым, кого-то вели, большую часть несли или тащили, положив на пустые возки и телеги. Фома шёл сбоку от телеги с раненым Ксилом. Он чувствовал вину, что не довёл всех до поселения. Он пытался найти ошибку в своих действиях, почему он не предусмотрел, как такое произошло? Ведь знали в деревне опасно. Понадеялся на Стира и его команду, ведь в пути всё было хорошо, за столько дней и такой не близкий путь потеряли всего двух. Баба отошла на стоянке, не нашли, сколько ни звали и ребёнок, по дороге пропал куда-то, не усмотрели. А ведь было триста семьдесят два жителя на начало пути. Теперь осталось триста тридцать пять и ещё неизвестно, сколько раненых не выживет. От Колина узнал, что во втором отряде в пути не досчитались одного по дороге. Погиб глупо, под колёсами собственной телеги, уснув и свалившись. В поселении их ждало сто семь селян. Всего четыреста сорок два новых жителей нового поселения. Из них около сорока готовых к работе мужиков, баб почти шестьдесят будет и молодёжи, способной на работу пара сотен ребятишек. И с такими силами надо в кратчайший срок наладить быт и хозяйство поселения.