Сказал я тогда внушительным басом знаменитую фразу «I'll be back» и добавил «Если не найду подлюку Усманова, посажу на „винчестер“ [магнитный диск, служащий для накопления данных] и заставлю крутиться весь ваш дружный коллектив.»
Следующим адресом была Рита, вернее дом Хелен Федорчук. Эта тетенька мне и открыла дверь.
— А Риты нет, господин Вайзман.
— А где она есть? Может, в университете?
— Сомневаюсь, господин Вайзман.
У самой лицо серьезное постное, но чувствую — смеется внутри. Попрощался я с профессоршей, вымелся с ее газона, уселся в машину и стал поджидать свою милочку. Хорошо, что не зима, задницу не холодит, высиживай хоть до завтра, тут же и прессу можно выудить из ближайшего мусорного бачка да поизучать.
Но едва я прочел про каких-то сектантов, самовольно захвативших муниципальные дома, предназначенные на слом, как появилась госпожа Федорчук.
— Я вижу, вы решительно собрались ждать. Давайте тогда ко мне.
— Да не стоит хлопот. Я привык к засадам и схронам, приходилось и по шею в сугробе сидеть.
— Ну, устройте засаду в моем доме.
Ладно уж, чего мне упираться, если человек сочувствующий попался. Перебрался я на гостиный диванчик в ее дом. Посмотрел настенную фотографию ее папаши. Не похож на несчастного советского военнопленного, спасающегося от Гитлера и Сталина. Стоит молодой щекастый хлопец в какой-то странной форме с трезубцем на околыше — похоже, бандеровец. И чего это дочке украинского национал-патриота приглянулась моя Рита Вайзман-Фейгина? Может, и в самом деле «розовые» они, продолжательницы дела Сапфо и женского населения острова Лесбос.
Сижу я, телек поглядываю вполглаза. Там новости из Москвы из которых мне ясно, что коммуняки — говнюки, и либералы — какашки, хотя и не такие злые. Одни закостенить хотят Россию до ледяного звона, другие сжижить до полного рассопливления. С этим делом в Америке несколько получше, о коммунистах после прекращения советской подкормки мало что слышно, и либералы здесь поскромнее. Правда, они тоже хотят расслабить и рассупонить народ, то есть, чтоб бабы не рожали, мужики трахали друг дружку, негры и другие «шоколадки» поменьше работали и росли большими-большими, а бюрократы, чтобы денежки перекачивали из одних штанов в другие.
Тем временем немолодая дама принесла мне кофе с бисквитом.
— Послушайте, мисс Федорчук, кому надобна славистика, если сама Россия никому не нужна?
— В конце концов, нашему или там американскому правительству важно знать, насколько можно русских прижать, когда они взорвутся. Для этого годится и изучение литературы, даже классики… Выпить не хотите ли?